Изменение глобального экономического ландшафта. Проблемы и поиск решений - [124]
Следует указать и на то, что доля машиностроения в отраслевой структуре российских инвестиций также очень мала. Несмотря на заметно ускоряющийся рост этой отрасли в последние годы, ее доля в инвестициях составляет всего лишь 2,7 % (2007 г.), что тормозит процесс модернизации производственного аппарата страны. Это удивительно на фоне серьезного преобладания доли накопления в сферу материального производства в целом. Новое оборудование необходимо, прежде всего, заводам и фабрикам нашей промышленности. Не случайно Россия делает акцент на импорте машиностроения, который составляет 83 % от объема отечественного производства этой продукции[438]. Ничего хорошего в этом нет.
Средний срок службы имеющихся машин и оборудования в промышленности РФ составляет свыше 21 года, в то время как в развитых странах мира – 7—10 лет. Износ основного капитала в промышленности в среднем приближается к 50 % его первоначальной стоимости, а порой в отдельных отраслях зашкаливает за 70 %. Весьма низкая доля машиностроения в отраслевой структуре российских инвестиций контрастирует с чрезмерно высокой долей добывающей промышленности, которая составила в 2007 г. 14,7 % от всех народно-хозяйственных капитальных вложений. В свою очередь, доля добывающей промышленности практически равна доле обрабатывающей промышленности (15 %), что характерно лишь для экономик развивающихся стран[439], пока еще не способных к налаживанию собственного производства современной и качественной готовой продукции. Добывающая промышленность и экспорт сырья – это «черные дыры» для инвестиционного процесса России, куда уходят ресурсы, необходимые для инновационной экономики. Россия сегодня позиционирует себя в мире как сырьевая империя со слабым машиностроительным производством и низким уровнем научно-технического прогресса (в бывшем СССР этот уровень был высоким только в отраслях военно-промышленного комплекса).
Необходимо отметить низкую долю фонда потребления населения и фонда оплаты труда наемных работников. Так, доля фонда потребления населения в ВВП России составляет 66,5 %, в то время как в США– 69,8 %, в Великобритании – 85,0 %, в Польше – 80,4 %, в Германии – 76,8,%[440]. При этом в личном потреблении (весьма низком) ВВП России неразумно большую долю занимает импорт (особенно продовольствия).
Доля оплаты наемного труда в ВВП России в 1995 г. была равна 45,4 %, в 2000 г. – 40,2 %, в 2007 г. – 45,6 %. В США эта доля составляет 57 % ВВП, в Германии – 49 %, Франции и Японии – 52 %, а в Швейцарии – 62 %[441]. Это значит, что норма эксплуатации у нас выше, чем во многих странах. Следовательно, надо умело балансировать долями фондов накопления и потребления населения, стимулируя как рост реальных доходов населения, так и рост накопления без мотивирования инфляции. При этом повышать оплату труда надо с учетом как роста общего объема производства (т. е. массы добавленной стоимости), так и роста производительности труда. Главным условием роста оплаты труда, а также конкурентоспособности производства и производительности труда является устойчивый экономический рост. В свою очередь главным условием роста потребительского спроса и его воздействия на инвестиции, инновации и конкурентоспособность является рост реальной оплаты труда.
Таким образом, в России и норма накопления, и норма личного потребления, и доля фонда оплаты труда в ВВП заметно ниже, чем в развитых странах со зрелой рыночной экономикой, а темпы инфляции намного выше. Все это создает серьезные проблемы для воспроизводственного процесса. К этому следует добавить растущую социальную дифференциацию в российской экономике и обществе. Известно, что децильный коэффициент[442] в России в 2009 г. поднялся до уровня 1:17 (в Москве – 1: 37), атемпы инфляции не удалось сократить до запланированного на 2008 г. уровня 10 %. В 2010 г. инфляция снизилась до 8,8 %, что тоже выше намеченного ранее уровня.
По большому счету сегодня уже ясно, что для качественного экономического роста, модернизации экономики и ее производственного аппарата, для повышения жизненного уровня народа важно вкладывать средства не только (и даже, возможно, не столько) в материальные ресурсы, сколько в ресурсы человеческие, творческие, образовательные, ресурсы новых знаний и новой экономики. Более того, нельзя забывать и о необходимости модернизации самого человека, его мышления, привычек, национального самосознания и т. д. Национальное самосознание, привычки и стереотипы мышления российского человека несут на себе тяжелое наследие нашей непростой, евразийской, противоречивой истории, что приходит часто в противоречие с современными цивилизационными ценностями.
Многое из сказанного о воспроизводственном процессе в современной России было присуще и прежней командно-административной, централизованно-плановой советской экономике. Речь идет, прежде всего, о ее несбалансированности, о чрезмерном акценте на тяжелую промышленность (прежде всего на ВПК и на ТЭК), на участие государства в экономике. Производство продукции для народа носило остаточный характер, а производство средств производства и продукции ВПК осуществлялось форсированным путем, методами производства ради производства в целях выполнения и перевыполнения планов независимо от реального спроса по заданию сверху.
