Изменение глобального экономического ландшафта. Проблемы и поиск решений - [126]
Другой риск – быстро нарастающие размеры нашего ВПК, что почти всегда было в бывшем СССР. Сегодня доля военных расходов в ВВП России и США примерно одинакова (порядка 3 % ВВП). Общая сумма военных расходов в России составляет более 70 млрд долл, в год, в США – более 600 млрд долл. Однако в США, несмотря на военные операции американской армии в Ираке и Афганистане, эти расходы в последнее время не увеличиваются за счет прогресса в области науки, техники и организации ВПК, а у нас они наращиваются ускоренными темпами, что потенциально может обернуться серьезными проблемами, уже бывшими в нашем недалеком прошлом. Не случайно, что при общем падении ВВП в 2009 г. почти на 8 % военные затраты выросли на 4 %.
Известные российские ученые-экономисты (академик Н. Шмелев и профессор В. Федоров) считают размеры нашего ВПК «неподъемной асимметрией», а представитель Минобороны РФ И. Коротченко – «разумной достаточностью»[447]. В кругу экономистов, политиков и военных экспертов по этому вопросу идет острая дискуссия, в армии проводятся реформы. Но риск чрезмерного увлечения горделивой военной мощью, конечно, существует. Дисбалансы здесь налицо: регулярные полеты российской стратегической авиации и курсирование российского военно-морского флота на просторах северного полушария нашей планеты вдали от границ России; усиленное формирование военного блока ОДКБ, якобы в противостояние НАТО, без серьезной экономической интеграции в рамках СНГ (в отличие от ЕС); поход двух военных кораблей к берегам Венесуэлы и т. д.
Начавшаяся после российско-грузинской пятидневной войны в августе 2008 г. новая волна противостояния между Россией и НАТО явно подогрела всегда тлеющие в стране настроения в пользу резкого увеличения военных расходов. Однако здесь есть опасность чрезмерного увлечения этим аспектом государственной политики в ущерб решению таких проблем, как повышение инновационности и конкурентоспособности российской экономики, что в XXI в. намного важнее первенства в военном противостоянии кому-либо. Государственная политика в этом отношении должна быть очень сбалансированной.
В бюджете на 2009 г. расходы на оборону составляют 1,27 трлн руб. К этому надо добавить еще и расходы на национальную оборону, равные 1,085 трлн руб. Итого почти 2,4 трлн руб., что составляет 26 % расходной части федерального бюджета страны. Обе эти статьи являются лидерами по увеличению расходов в сравнении с 2008 г.: первая – на 23,1 %, вторая – на 30,1 %[448]. В условиях отсутствия реальной военной угрозы, но присутствия реального экономического кризиса при слабости институциональной базы это не может не вызывать беспокойства.
Не приходится забывать, что для поддержания хотя бы оптимального (военные обычно хотят максимального) уровня боеспособности вооруженных сил страны обычно необходимы постоянное обновление военной техники, модернизация самой армии, что часто требует наращивания военного производства. Армия – это сложный общественный и экономический институт, технологический механизм, играющий большую роль в формировании внешней и внутренней политики, и он не может просто существовать, не готовясь к войне и не воюя. Война позволяет оживить этот институт-механизм, привлечь в него огромные ресурсы. Поэтому весомость военного фактора в экономике и политике огромна и потенциально опасна. Мудрость политической власти страны должна исходить из учета необходимого баланса в сочетании и взаимодействии многих стратегических факторов, прежде всего связанных с заинтересованностью страны и общества в их модернизации, экономического и социального прогресса, в создании зрелой рыночной инновационной экономики.
Не менее важным вопросом, относящимся к воспроизводственному процессу в современной России, является проблема инфляции. Сейчас она превышает все правительственные прогнозы на этот счет за последние годы. Механизмы борьбы с инфляцией сегодня хорошо известны, но, к сожалению, они не используются в полной мере в экономической политике государства (прежде всего, антимонопольной), что, кстати, прямо признал министр финансов А. Кудрин[449].
Российская инфляция, превышающая в своем росте практически вдвое среднегодовые темпы роста реального ВВП, является российской головной болью на протяжении последних чуть ли не 20 лет. Она порождена, с одной стороны, наследием товарного дефицита советских времен, с другой – монополизацией бизнеса, монетарными и производственными факторами (прежде всего, со стороны издержек производства), заработавшими в новой экономике страны при отсутствии надежной государственной антимонопольной политики. Чрезмерно высокая инфляция породила в России и чрезмерно высокие процентные ставки на банковские кредиты, привела экономику страны в конце 2008 г. к чрезмерному падению производства. Инфляция съедает значительную часть доходов населения, особенно той его части, которая живет на низкие доходы и не может выйти из состояния бедности. Антиинфляционная политика в России пока еще очень слаба и малоэффективна.
При всех спорах об оптимальном соотношении между государством и бизнесом в период становления зрелой рыночной экономики и сокращении прямого вмешательства государства в бизнес, в хозяйственные процессы государство должно принимать активное участие в создании современного рынка, его институтов, механизмов конкуренции, цивилизованной предпринимательской среды. Это государственное вмешательство должно концентрироваться на формировании зрелой рыночной модели новой российской экономики, на укреплении ее инфраструктуры, выращивании рыночной инновационной модели, а не на поддержании устаревших производств и неэффективных предприятий. Для этого нужна четкая промышленная, аграрная, структурная и инновационная политика. Без такого конструктивного прорыночного вмешательства государства завершить рыночную и демократическую трансформацию российской экономики и общества просто невозможно.
