Излучина Ганга - [136]

— Я достал две банки сгущенного молока, — сказал Гьян и вытащил свою добычу из карманов.

— Как хорошо, что вы с нами! — с чувством отозвался Текчанд. — Гораздо спокойнее. Должен сказать, те два часа, что вас тут не было, я провел в тревоге. Я чувствовал себя одиноким. Как важно, чтобы в доме был мужчина, полный сил!

— Мне кажется, вам и миссис Текчанд нужно немного отдохнуть, — предложил Гьян. — Какой смысл нам всем тут дежурить? Особенно если мы отправимся сегодня ночью…

— В котором часу вы собираетесь снова в город? — спросил Текчанд.

— В семь часов. К этому времени у них там выяснится…

— Я все же надеюсь, что мы сегодня отправимся, — сказал Текчанд. — Каждый лишний день уменьшает наши шансы на благополучный отъезд.

Сундари нервно засмеялась:

— Откровенно говоря, какие уж там шансы!

— Отчего же! — спокойно ответил Гьян. — Всего через несколько часов мы отправимся в путь — машин пятьдесят, не меньше. Охрана на полицейских «джипах», да еще грузовики с пограничниками. Всего день — и мы пересечем границу.

— День пути для нашей машины, но не для конвойных. И не по таким забитым дорогам. Кое-кому понадобилась для этого целая неделя, — заметил Текчанд.

Стало уже темно. Сундари услышала настойчивое треньканье велосипедного звонка. Потом при свете фонаря, висевшего у подъезда, она увидела Гьяна. Он тяжело дышал. Едва открыв дверь, Сундари поняла — дело плохо.

Он соскочил на землю и бросился к ней, волоча за собой велосипед.

— Случилось нечто ужасное, — проговорил он. — Колонна была сформирована сегодня к концу дня. Час назад они отправились.

На какое-то время они оба словно лишились речи и смотрели друг на друга, похожие на двух зверьков в джунглях, внезапно услышавших выстрел. Наконец она не выдержала:

— Как мы скажем папе?

— По дороге я думал только об этом. Положение безвыходное. Вряд ли отсюда отправится еще одни конвой. Я имею в виду охраняемую колонну. Оставаться здесь и ждать — самоубийство.

— Как ты думаешь, они нарочно нас обманули? — спросила Сундари.

— Похоже на то. В три часа дежурный сказал мне, что конвой отправляется вечером. А инспектор уверял, что ничего подобного, советовал справиться в семь часов. По-видимому, он уже знал.

— Как теперь быть?

— Я бы предложил попытаться догнать конвой. С их скоростью они не отъехали больше чем на десять миль.

— Ты думаешь, из этого что-то получится?

— Как я могу знать наверняка? Это выглядит самым разумным. Но все может случиться — вдруг нас схватят прежде, чем мы соединимся с конвоем… — Он замолк на полуслове.

— Может быть, нам притвориться мусульманами? Будем называть друг друга мусульманскими именами, наденем чалмы, шаровары, шали.

Гьян безнадежно покачал головой.

— Они… они проверяют каждого мужчину — раздевают и… смотрят. Но нас они и без этого разоблачат. Мы же будем двигаться к границе. К тому же у твоего отца, да и у меня уши проколоты для сережек. Сразу видно, что мы индусы.

— Значит, по-твоему, стоит рискнуть?

— Я убежден, что да. Это опасно, но оставаться здесь значило бы просто ожидать смерти.

— Ну что ж, тогда поступим, как ты говоришь. — Сундари взяла его за руку и повела наверх. — Скажем отцу, что это совершенно безопасно. Папа тебя слушается во всем… Что случилось?

Гьян замер на ступеньке и сделал ей знак остановиться.

— Минутку, — шепнул он. — Что за шум?

К дому приближалась какая-то машина.

— Боже правый! — испугалась Сундари. — Значит, уже поздно?

Он покачал головой.

— Обычно они на машинах не разъезжают. Ходят пешком. Может быть, это твой брат?

— Не думаю, — вздохнула она. — Мне кажется, это те, кого мы все время боялись. У Деби нет машины.

— Он мог добыть ее. Да, это к нам. Погаси свет, быстрее! И не пугайся. Вот увидишь, ничего страшного.

Она нашла выключатель. Свет погас. Они стояли на площадке перед лестницей. Сундари ухватилась за руку Гьяна холодными как лед пальцами и вся дрожала от ужаса.

Собака с лаем стремглав пронеслась по лестнице. За дверью послышались быстрые шаги. Раздался стук.

— Узнай, кто это, — прошептал Гьян.

— Кто там? — послушно спросила Сундари.

— Откройте, пожалуйста. Мы ваши друзья. Мы пришли, чтобы проводить вас.

— Имя!.. — шепнул Гьян. — Спроси имя!

— Как вас зовут?

— Откройте, и мы все объясним, — ответил резкий мужской голос. После этого снова громко забарабанили в дверь.

Гьян склонился к ней,

— Я спрячусь, — сказал он. — На всякий случай. Пусть думают, что вы одни в доме. Постарайся уточнить какие-нибудь детали, возможно, они говорят правду. Но, пожалуйста, прошу тебя, будь тактичной, будь вежливой!

— Мы совсем одни дома, — громко сказала Сундари, — отец, мать и я. Надеюсь, вы понимаете мою осторожность. Кто вас послал? Где мы присоединимся к конвою?

— В чем дело, Сундари? Кто там приехал на «джипе»? — крикнул сверху Текчанд. — Что ты делаешь в темноте?

Они оба вздрогнули, услышав его голос.

— Я как раз выясняю, кто это, папа, — объяснила Сундари, надеясь, что интонация насторожит его. — Иди побудь с матерью — и пока что… помолчи. Будь осторожнее!

Удары в дверь внезапно прекратились. В полной тишине было слышно, как за дверью идут какие-то переговоры, перемежающиеся хихиканьем и руганью.