Изгои. Роман о беглых олигархах - [16]

Я угодил в тюрьму после бегства Оли. Она не просто ушла от меня, как уходят обычно: сцена, хлопанье дверью… Нет. Она именно сбежала, и ничто не предвещало такого ее поступка. Утром, а она всегда просыпалась очень рано, за ней приехал автомобиль. «Я жаворонок, доживу до ста лет назло всяким гадам», – эту ритуальную поговорку она произнесла и тогда, в наш последний день. Мне никуда не нужно было ехать, я догуливал отпуск, оставалось еще три дня, и я, вернувшийся из южных широт, приходил в себя после смены часовых поясов. Получалось плохо, оставался один способ: напиться до беспамятства, тогда организм сам переведет часы в нужное ему положение. Я сонно улыбнулся Оле, и тогда мне показалось, что она посмотрела на меня не так, как обычно, а со странной смесью испуга, любопытства и какого-то непонятного торжества. Когда долго живешь с одним и тем же человеком и вам все еще есть чем заняться по ночам, то без труда можно научиться вот так вот «послойно» считывать его взгляд. Будь мой мозг на острие восприятия, я, возможно, дернул бы жену за рукав и потребовал от нее объяснений или, во всяком случае, спросил: «Почему ты ТАК смотришь? Со мной что-то не в порядке?» Но я ужасно хотел спать, тело ломало, и мне желалось, чтобы она как можно скорее уехала в свой банк, куда угодно, лишь бы я остался один. Я вышел на балкон и успел увидеть, как машина выезжает с проселка на асфальтовую дорогу. Помахал ей, на мгновение вернулся в дом – лишь для того, чтобы достать из шкафа бутылку купленного в магазинчике аэропорта виски. Как и у всякого пьющего человека, в моем доме никогда не было бара, мы просто покупали спиртное в количестве, достаточном для одного-двух застолий, и все. На моей работе спиртное возведено в ранг члена коллектива, в генеральское звание. Пьют у нас много, и я вообще думаю, что к нам подсознательно идут люди с железобетонной печенью: коллектив преимущественно мужской, и в каждом кабинете найдется водка или коньяк – это составная, пополняемая часть инвентарно-казенного интерьера.

С бутылкой и надетым на ее горлышко стаканом я вернулся на балкон, устроился поуютней, налил полстакана и залпом выпил. Бутылка была объемной, августовское солнце медленно поднималось над Истринским водохранилищем, и я смотрел на его ярко-алый диск, с наслаждением вдыхая запах, шедший от спокойной воды, идеальную зеркальность которой еще не нарушили серферы и любители ревущих водных мотоциклов. Как ни странно, за все годы, что я жил здесь, мне удалось застать эту картину всего лишь в третий раз, и сейчас я наслаждался своим алкогольным одиночеством и обостренным после виски восприятием окружающего. Я провел на балконе бог знает сколько часов, отвлекаясь по естественным делам и совершая короткие набеги на холодильник. Кипевший от виски мозг лишь раз обожгла удивленным холодком мысль: «А почему молчит телефон?» Но расслабленная беззаботность тут же нагрела эту мысль до нужного градуса, превратив ее в успокоительную: «Я же в отпуске, вот и не хотят беспокоить». Если бы это было правдой хоть на один процент! После очередного возвращения на балкон я увидел, как на проселок свернули сразу четыре больших автомобиля, внешний вид которых запросто мог свидетельствовать в пользу их принадлежности моей организации. И если утренней природой за последние пятнадцать лет мне удавалось полюбоваться с родного балкона крайне редко, то такие вот представительные визиты были для меня делом привычным, и поэтому я совершенно не удивился этим четырем черным машинам, вернее, почти не удивился. Меня слегка озадачило присутствие среди них микроавтобуса – с виду ничего особенного, а изнутри автозак, бронированная тюремная камера вип-класса. Кто только не становился пассажиром этого автобуса! Если бы он мог говорить и имел на это право, то рассказал бы столько, что точно хватит на сюжеты для нескольких романов в стиле «фикшн» карманного формата. Такие читают в электричках.

«Какого черта они приперлись без звонка! Куда я сейчас поеду в таком виде?!» Я посмотрел в зеркало, увидел красную, как утренний солнечный диск, собственную физиономию, еще раз в сердцах плюнул и пошел встречать не дорогих, но ожидаемых гостей.

Оказалось, что никто из моих посетителей и не надеялся на гостеприимство с моей стороны, поэтому я столкнулся с одним из них уже в прихожей. Спрашивать, как он проник в мой дом, было бессмысленно: для таких гостей еще не придумали замков. В руке он держал какие-то безобидные с виду бумаги, а вот двое его спутников в черных масках были вооружены автоматами:

– Привет, Виталик, – с усмешкой обратился я к державшему бумаги человеку. – Я хоть и выпимши слегка, но все же удивлен причиной столь откровенного вторжения. Короче, что случилось-то?

– Понимаешь, – он мялся и заглядывал в свои листки, – я даже не знаю, с чего начать.

Виталик мой заместитель. Во время моего отпуска он полноценный руководитель, а случись со мной что-то непоправимое, он встанет к рулю вместо меня. Мы знаем друг друга двадцать два года, еще с четвертого курса института, и между нами никогда не пробегала кошка.