Изгои мира - [134]

— Ты её не получишь, — яростно произнёс он, шагнул вперёд.

— Правда? — Барик удостоил его мимолётным взглядом. — А ты, значит, папаня? Думаешь остановить меня? Стража!

Двое солдат отправились к Летиции, ещё четверо окружили Кетана. Тот зарычал, попытался пробиться к дочери, но противопоставить мечам ему было нечего.

— Не советую тебе дёргаться, — предостерёг Барик, — ты же не хочешь, чтобы ребёнок лишился отца?

— Папа! Мама! — раздался крик Летиции.

Кетан рванулся вперёд. Один меч оставил отметину на локте, другой задел рёбра. Он повалил стражника, рухнул вместе с ним, попытался подняться, но его приложили плашмя лезвием по голове, и повалили на землю. Двое солдат подхватили под руки, поставили на колени и прижали меч к горлу.

Толпа зароптала, но никто не спешил выступить открыто.

— Знаешь, можешь не платить налоги и следующий год, — сказал Барик, разглядывая добычу. Летиция во всём походила на мать, такая же хрупкая и маленькая. Золотистые волосы растрепались, а голубые глаза, в которых Кетан привык видеть только радость и веселье, переполнял ужас.

— Отпусти её, — прошептала Ниала, — умоляю тебя! Если нужна служанка, возьми меня, но её отпусти!

— Тебя? — Барик окинул её оценивающим взглядом. В Кетане ещё сильнее разгорелась ярость при виде этих свинячьих глазок, алчно пожиравших его Ниалу. — Это, пожалуй, можно. Подойди.

Ниала повиновалась, глядя на Летицию и пытаясь успокоить её взглядом.

— Знаешь, в чём-то ты права, — сказал Падальщик, протягивая к ней пухлую руку и беря за локоть. — Твоя дочь молода, и если ты пойдёшь со мной, она сможет многому научиться… на твоём примере.

— Нет! — взвизгнула Ниала, и попыталась освободиться. Барик неуклюже увернулся от пощёчины и ладонь Ниалы лишь кончиками пальцев задела его, оставив на щеке след от четырёх ногтей.

— Ах ты…

Барик побагровел, но хватку не ослабил, и свободной рукой потянулся к кинжалу на поясе.

— Властитель, не надо, — попытался успокоить его старик, сжимавший в руках список должников.

— Заткнись! — взревел Падальщик. Ему удалось-таки вытащить кинжал, и теперь он пытался достать им извивающуюся Ниалу.

— Мама! — раздался крик Летиции. По щекам девочки бежали слёзы.

Кетан начал было вставать, но острие меча немедленно упёрлось в горло, выступили капли крови.

— Ниала! — Кетан отпрянул назад от остро отточенного лезвия, за что получил рукоятью меча по затылку и рухнул на землю.

— Ты, вонючая крестьянка! — заорал Барик, наконец, зацепив ножом плечо Ниалы. — Да как ты смеешь! — Женщина закричала, повалилась на землю, но это не остановило Падальщика. Он продолжал наносить удары ножом. Крики становились всё тише, пока не утихли окончательно.

— Мама! — Тихий крик разнёсся над площадью. Оцепеневшие стражники оказались застигнуты врасплох и не удержали девочку.

— Прочь, малявка! — зарычал Барик и с размаху залепил ей пощёчину тыльной стороной ладони. Летиция рухнула на землю.

Кетан лежал, не в силах пошевелиться. Мир для него застыл. Он видел, как девочку развернуло в воздухе, и она полетела вниз. Видел, как тело плавно опускается не землю, и смотрел в ничего не видящие голубые глаза. У него сдавило горло. Не в силах ничего произнести, он лежал, и тело содрогалось от рыданий.

В толпе нарастал гомон, несколько человек выступили вперёд, но солдаты быстро оттеснили смельчаков обратно.

Барик поднялся, красный от злости и крови. Четыре царапины на щеке кровоточили, зелёный камзол потемнел. Он оглядел толпу, посмотрел на залитое кровью тело перед собой, и повернулся к Летиции.

— Вставай, чего разлеглась, — злобно процедил он, касаясь концом сапога тела девочки. Увидев, как неестественно у неё вывернута шея, он вздрогнул. Вновь оглядел толпу, себя, перевёл взгляд на Кетана. Тот так и лежал, прижатый стражниками к земле. По щекам катились слёзы, а глаза не отрывались от лица дочери. Его уже никто не держал, солдаты выстроились цепью перед толпой, выставив мечи. Лица людей недвусмысленно выражали жажду крови.

— Мы уходим, — пробормотал Барик, пятясь назад. Бросив напоследок взгляд на Кетана, он добавил: — Ты освобождаешься от налогов… на пять лет.

Стражники последовали примеру своего хозяина, и медленно отступали к лошадям, не сводя глаз с толпы. Люди шли следом, на безопасном расстоянии. Когда начали седлать лошадей, полетел первый камень. Барик спешно подгонял коня, но один всё же угодил ему в плечо и едва не сбил с лошади. Обозами никто не озаботился, все спешили как можно скорее убраться отсюда.

Кетан остался лежать. Взгляд наткнулся на Ниалу. Из груди вырвался слабый стон. Кетан пополз вперёд, в глазах всё плыло от слёз.

Красивые золотистые волосы окрасились алым, вся одежда была изорвана, открывая взгляду десятки ран на теле. Он протянул руку к лицу и повернул к себе. Голубые глаза смотрели перед собой, но уже ничего не видели. Кетан взвыл, словно дикий зверь.

Вокруг начал собираться народ, но он ничего этого не замечал. Как и не слышал тихого перешёптывания, угроз расправиться с Падальщиком.

Слабый цокот копыт прорезался сквозь голоса. Люди развернулись, ожидая увидеть Падальщика. Может, тому показалось мало одной смерти, или набрался наглости вернуться за обозами. Но вместо двух десятков всадников они увидели всего двоих. Высоких, завёрнутых в зелёные плащи, словно не жаркая весна стояла, а середина зимы. Воинственный настрой в толпе если и не угас, то заметно поубавился. Шёпотки стихли, народ расступился в стороны, давая им пройти.