Изгнанник. Испытания раян - [3]

– Тебе нельзя уезжать! – Старческое лицо Анакина исказилось. – Ты слаб, Ран! Слишком слаб! Тебе нужно время…

– У меня нет времени, – Лавьер жестко посмотрел в блеклые глаза целителя. – Даже если бы я хотел.

– Но…

– Не спорь. Просто сделай, как я сказал.

Аид прислонился спиной к темным доскам лачуги. И слабо улыбнулся.

– Никогда не понимал, почему ты живешь здесь, старик.

– Здесь легче дышится.

– Ты прав, – подумав, отозвался аид. – Легче. А теперь отправляйся за лошадью.

Целитель поджал губы, но все же направился к шаткой калитке. Но, не пройдя трех шагов, обернулся.

– Твоя сила, Ран… что с ней? Ты не исцеляешься. И я не чувствую больше ток дара в тебе. Они… забрали его? Но как? Как это возможно?

– Нельзя забрать дар, Анакин, ты и сам это знаешь, – в голосе Рана Лавьера не проскользнуло ни одно чувство. – Но его можно отдать. Добровольно.

Выцветшие от времени глаза старика расширились в безмолвном ужасе.

– Отдать? Отдать свой дар? – Сказанное не укладывалось в его голове. Дар для мага всегда был ценнее души. Да что там! Он был даже ценнее жизни, он и был жизнью. Никто не отказывался от дара добровольно, это невозможно было даже представить! Ток магии в крови – это бесценно!

И вдруг понимание озарило глаза старика.

– Раяна, – почти прошипел он. – Это все из-за нее, ведь так? Она погубила тебя!

– Замолчи, – приказал аид.

– Всегда знал, что она сделает это, – Анакин сжал слабые руки в кулаки. – Знал. Чувствовал вот здесь, – он поднес ладонь к сердцу. – Как ей это удалось? Как? Зачем ты… Почему она?

Лавьер пожал плечами.

– Небесные любят забавляться смертными, ты ведь знаешь. А теперь иди.

– Ты умрешь, Ран! – запричитал старик. – Умрешь, понимаешь? Твое тело слишком слабо…

Лавьер не отвечал, всматриваясь в горизонт. На исхудавшее лицо набежала тень, и он процедил ругательство. Над шпилем Синих Скал разгоралось зарево пожара, полотнище с белым волком затянуло черным дымом.

– Поздно. Замок горит.

– Что? – не понял целитель. Он вертел головой, пытаясь рассмотреть синие скалы, но старческие глаза были слабы и уже не обладали прежней зоркостью.

– Иди в дом, – коротко отдал приказ Лавьер. – Собери все, что нужно. Продовольствие, целебные отвары, одежду. Живо.

– Что?

– Иди! – рявкнул Лавьер и сам шагнул к двери, сдернул со стены старый арбалет, скривился. Похоже, это оружие не снимали с ржавого гвоздя лет десять. Впрочем, неудивительно, ведь это дом целителя, а не сумеречного. Ран быстро проверил колодку и тетиву, выругался сквозь зубы. Анакин застыл в центре единственной комнате, склонившись над своими склянками.

– Скорее! – поторопил Ран.

– Я не пойду, – проскрежетал старик, поднимая на аида глаза. – Иди один, Ран.

– Живо на выход! – разозлился Лавьер. – Хочешь, чтобы я тащил тебя, целитель? Выметайся. Немедленно!

– Я не пойду, – заупрямился Анакин. – Я уже слишком стар, чтобы убегать.

– Хочешь сдохнуть в муках? – прищурился Ран. – Сумеречные поймут, что я был здесь.

– Это уже неважно.

Целитель махнул рукой, и Лавьер снова выругался.

Топот лошадиных копыт заставил его напрячься и крепче сжать арбалет.

– Сиди здесь, – снова приказал он, понимая, что им уже не уйти. Теперь главный вопрос лишь в том, сколько сумеречных отправилось проверить лачугу старого целителя.

Ран осмотрел помещение, зацепился взглядом за крышку люка наверху. Такие делали на случай задымления или пожара, так как окна в доме не открывались. Быстро запер дверь и устремился к шаткой лестнице.

– Не высовывайся, – бросил он целителю, карабкаясь наверх и не обращая внимания на боль.

Несмазанные петли крышки поддались с трудом, но все же позволили аиду выбраться на крышу. Он растянулся на соломе, рассматривая приближающихся всадников. Четверо.

Лавьер выдохнул, успокаиваясь, и вложил болт в гнездо арбалета.

Первый снаряд вскопал дерн у ног всадника, и Ран сжал зубы, не позволив себе ругательство. Только сделал вывод и поправку на несбалансированное оружие, что подвело меткий взгляд аида. Пристреливаться было некогда, к сожалению. Второй болт лег точно в цель, пробив грудь сумеречного. Правда, дальше стрелять стало сложнее, потому что охотники поняли, что обернулись жертвами, и рассредоточились. Но не раньше, чем Ран избавился еще от одного сумеречного, свалившегося в траву.

Двое. Осталось двое.

Следующий снаряд попал в лошадь, но всадник ловко спрыгнул на землю и вскинул собственный арбалет, выискивая аида. Лавьер опустил голову, пережидая. Раз, два… Болт чиркнул крышу совсем рядом. И у него лишь несколько мгновений, пока сумеречный перезаряжает арбалет. Конечно, при условии, что второй охотник сейчас не выжидает с натянутой тетивой. Но выбора у Рана не было. В ближнем бою его свалят через минуту. К тому же, вероятнее всего, эта четверка лишь разведующие, следом подтянутся и другие каратели.

Аид вскинул арбалет, приподнимаясь над краем крыши, и спустил болт.

С коротким чавкающим звуком снаряд вошел в тело сумеречного, и Лавьер привычно и четко вложил в гнездо арбалета следующий. Четвертого всадника видно не было. Значит, рассредоточились. Значит… Ран откатился как раз в тот момент, когда сталь клинка вошла в деревянное перекрытие крыши. Там, где еще мгновение назад была его спина.