Изгнание - [47]

– И потому смеетесь?

– Да нет, просто я никогда не считала разницу в возрасте такой уж важной, милорд. И потом я… ну я действительно старше своих лет. В то время как вы в том возрасте, когда о мужчине говорят, что он в полном расцвете.

– Бог свидетель, вы умеете говорить комплименты, – ответил он.

Николь видела, что ему это нравится.

– А что вы скажете обо мне? – спросила она, явно напрашиваясь на комплимент. – Я не кажусь вам неразумным ребенком, который достоин лишь того, чтобы играть с вашей дочерью?

– Вот в этом-то и есть ваша загадка, – задумчиво проговорил Джоселин, – если бы у меня была причина не верить своим глазам, я бы не побоялся сказать, что вы намного старше, чем кажетесь, что у вас столетняя душа.

– Что вы имеете в виду?

– То, что вы держитесь и говорите как женщина, которой много больше семнадцати.

– Нет, я не о том. Что вы имели в виду, когда говорили про столетнюю душу?

– В некоторых восточных религиях существует поверье, что после смерти душа не умирает, а переселяется в другое тело.

– И вы в это верите? Вы можете поверить в то, что душа одного человека может переселиться в тело другого?

Джоселин Аттвуд повернулся и внимательно посмотрел на нее. Она очень хорошо видела его аристократическое лицо.

– А вы? – спросил он.

– Да, – тихо сказала Николь, – я уверена, что такое может произойти.

– Могу себе представить, – ответил ее покровитель после секундной паузы, – какие интересные споры ждут нас впереди.

– Надеюсь, так оно и будет, – ответила она, и вдруг, неожиданно для себя, наклонилась и поцеловала его в щеку.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Золотой вечер не спеша превращался в серебряную ночь. Незаметно розовые холмы потемнели и приобрели цвет спелой малины и набухших перезревших на летнем солнце слив. Потом, когда солнце скрылось за ними, они сделались того темного загадочного цвета, который имело благородное французское вино, привезенное в Англию первыми отважными моряками. Река, явно не Темза, лениво извивалась среди диких лугов, на ее поверхности не было ни единого паруса, ни единой лодки; в лучах заходящего солнца она казалась малиновой, потом сделалась оловянно-серой. И вот поднялась луна.

Она начала проделывать свой неизменный путь по небосклону, путь, который начался в незапамятные времена. Луна осветила темную ночную землю и мириады своих неизменных спутниц – звезд. День с его яркими и ясными очертаниями исчез, и его сменила темная загадочность ночи, освещенная серебряным ликом луны. Холмы теперь были огромные, темные и молчаливые, река походила на шелковую ленту, а все впадины и овраги были окрашены загадочным цветом индиго. Королева ночи явилась вместе со своей свитой и превратила реальность дня в ночную фантазию. И в этом лунном сиянии перед Николь впервые предстал Грейз Корт.

Это место, без всяких сомнений, было обжито еще в средние века: в лунном свете были хорошо видны полуразвалившиеся стены и башни старого замка, они отбрасывали длинные тени на лужайку, окружавшую новый дом. И он, по мере приближения кареты, все больше привлекал внимание Николь, его высокие крыши и многочисленные окна все четче проступали в лунном свете. Она смотрела на дом, не отрываясь, он все больше нравился ей. Она представила себе, как он стоит, высокий и гордый, среди любых бурь и ураганов, хотя сейчас, в конце лета, его фасад выдерживал лишь натиск вьющихся растений. В темноте кареты раздался голос Джоселина:

– Он вам нравится?

– У меня просто дух захватывает, – ответила Николь, – очаровательное место.

В лунном свете мелькнула его улыбка:

– Может быть, скоро, в один прекрасный день вы увидите мой дом – Кингсвер Холл, он расположен в устье очень красивой реки Дарт. Но в данный момент Грейз Корт даст вам приют, который так необходим.

– А это очень опасно для нас сейчас – ехать в Девон?

– Слишком опасно и слишком далеко. Если вы хотите, чтобы сэр Дензил вам больше не угрожал, мы должны обвенчаться немедленно.

Посмотрев на него внимательней, Николь обнаружила, что его глаза затуманены. Еще раз она убедилась в многогранности его натуры. На первый взгляд он казался прирожденным мошенником, блистательным повесой. Но как же обманчиво было это впечатление! Все его недавние поступки говорили о глубине и разносторонности натуры. Николь на мгновение замерла от мысли, что ей выпадет счастье провести с этим человеком достаточно времени, чтобы как следует узнать его. Однако она, современная женщина, вынуждена будет стать женой человека, которого совсем не знает, и ей снова показалось, что сложившаяся ситуация просто немыслима.

Лунная сказка тем временем продолжалась. Незнакомец, который скоро должен был стать ее мужем, привел ее в дом, освещенный мягким светом свечей. Она увидела богатые разноцветные ковры, украшенные замысловатой резьбой деревянные стены и мебель, отражающую великолепный вкус ее владельца. Следом за Джоселином Николь поднялась по узкой винтовой лестнице и оказалась на длинном деревянном балконе, окружающем дом по всему периметру.

– У меня такое чувство, будто я незаконно вторглась в чужие владения.

– Но почему?

– Потому что здесь больше никого нет. Хозяева могли бы выйти и поприветствовать нас.