Избранный - [29]

— Разумеется, подумали. Но мне не нужно личное дело мистера Бейкера.

— Насколько я понял, кто-то умер.

— Да. Роберт Джексон.

Директор откинулся на спинку стула.

— Роберт Джексон, — повторил он.

— Да. Он учился здесь тридцать с чем-то лет назад.

— Ровно тридцать, я помню. Я учил их обоих, и Бейкера, и Джексона.

— Ну конечно! — улыбнулась Мэгги. — Вы же вели дискуссионный клуб.

— Столько времени прошло. Тогда я был здесь новичком.

— А теперь вы директор.

— Пятьдесят лет на этой работе. Пора уже и на пенсию. Но какое счастье видеть одного из своих учеников на таком посту! В один прекрасный день эта школа будет носить имя Бейкера.

— Вы его хорошо помните?

— Я помню всех своих учеников. — Он помолчал. — Стивен всегда был не похож на других. Его невозможно забыть.

— Он, безусловно, очень харизматичен, — сказала Мэгги. — А Роберт Джексон? Он чем-нибудь вам запомнился?

— Ну, я его помню, конечно, но скорее в связи со Стивеном Бейкером. Так или иначе, вам это должно быть неинтересно. При чем тут страхование?

— Я стараюсь выстроить как можно более подробную картину жизни владельца полиса. Речь идет о весьма крупной сумме денег при отсутствии явных бенефициариев. Я должна найти то, что мы, может быть, просмотрели. И мой опыт говорит, что полезной может оказаться самая неожиданная информация.

— Насколько я помню, Джексон неплохо дискутировал. Он был резок и точен. Но его затмили.

— Что значит затмили?

— В дискуссионном клубе он был капитаном команды. Победил в нескольких соревнованиях. Все шло хорошо, и вдруг появляется Стивен Бейкер. Помню, поначалу они сошлись. Оба интересовались политикой, историей. Стивен называл его вторым именем — Эндрю.

— Стивен Бейкер и Роберт Джексон дружили?

— Они учились в одном классе, у них были общие интересы. Они стали участвовать в дискуссиях вместе — очень хорошо дополняли друг друга.

— И что же случилось?

— Понимаете, Стивен уже тогда имел все качества звезды. Необычайный магнетизм. И мне пришло в голову, что, если капитаном будет Бейкер, наш дискуссионный клуб получит шанс на успех.

— И вы поставили Бейкера на место Джексона.

— Да.

— Помогло?

Шиллинг улыбнулся.

— Еще как, — так теперь выражаются мои ученики. Школа Джеймса Мэдисона выиграла кубок штата. Вы понимаете, что это значит для такого маленького городка, как Абердин? Все здесь было довольно-таки уныло, и вдруг — звезда!

— Значит, вы открыли талант у будущего президента Соединенных Штатов.

— Да, но Роберт воспринял это очень болезненно. Это вмиг разрушило их дружбу со Стивеном Бейкером. Он ожесточился. Его обида на Стивена Бейкера носила болезненный характер. Люди не понимают, насколько хрупки дети в этом возрасте. Я бы сказал, у него появилась навязчивая идея. Через год или два я случайно столкнулся с Робертом, и при нем была папка. Он мне ее показал. Там были вырезки о Стивене. Статьи из местных газет, аккуратно вырезанные и расположенные в хронологическом порядке. Мне стало страшно.

— Тогда они уже тесно не общались?

— Ну, отец Стивена все еще здесь работал, торговал лесом. Так что на каникулы Стивен приезжал в Абердин.

Мэгги попыталась собрать разбегающиеся мысли воедино.

— И вы боялись, что Роберт Джексон может сделать… сделать то, о чем потом пожалеет?

— Вы мне сейчас напомнили, что я сказал тогда жене. Такая одержимость ведет только к разрушению. Джексон должен был уничтожить или Стивена Бейкера, или самого себя.

Клинтон, штат Мэриленд, пятница, 24 марта, 13 ч. 23 мин.

Было ветрено, холодно, и место совсем не располагало к тому, чтобы брать интервью. Но источник Ника дю Кэна настаивал на встрече именно в этом месте.

Они были в лесу, стояли перед высокой оградой из колючей проволоки. Чтобы добраться до этой полянки, Нику пришлось свернуть с шоссе, оставить машину на площадке для отдыха, потом долго продираться сквозь чащу.

Они встретились здесь не потому, что Дэниэл Джадд боялся встречаться в публичном месте, а потому, что здесь он работал, а время, отнятое у работы, считал потраченным впустую.

Ник знал, что лучше ловить Джадда во время работы. С другой стороны ограды, ярдах в двухстах от них, экипажи в комбинезонах суетились вокруг двух застывших самолетов. На вид — обычный рабочий день на маленьком частном аэродроме под названием Вашингтонское правительственное летное поле.

Джадд поднес к глазам бинокль и пробормотал в крошечный цифровой диктофон: «N 581 GD». Потом, не спуская глаз с самолета, нашарил висевший на шее фотоаппарат с длиннофокусным объективом и стал снимать самолет.

Джадд был «самолетный сыскарь», один из тех мужчин в анораках, кто стоит у взлетно-посадочных полос, следя, как взлетают и приземляются самолеты, и заботливо записывая в блокнотик их серийные номера. И оказалось, что заботиться есть о чем. Именно такие вот безумцы, разбросанные по всему миру, открыли феномен так называемой «чрезвычайной выдачи»: секретных полетов, когда подозреваемых в терроризме глубокой ночью тайно увозили с улиц Милана или Стокгольма в страны, чьи разведки готовы были делать все, что можно и что нельзя, лишь бы «убедить» подозреваемых давать показания.

Именно Джадд и его коллеги записали номер одного самолета, который приземлился сначала в аэропорту Шеннон, Ирландия, потом оказался в Швеции и полетел в конечный пункт назначения — в Амман. «Сыщики» зашли на сайт Федерального управления авиации и просмотрели регистрационные записи самолетов, принадлежащих владельцам из США. Там обнаружился не только архив полетных планов для каждого зарегистрированного самолета, но также список их владельцев.