Избранные труды - [219]
К уголовной ответственности за соучастие в террористическом сообществе стали привлекаться лица, «симпатизирующие» идеям этих групп. В западногерманской прессе во второй половине 1977 г. прошла широкая дискуссия по вопросу о так называемых «симпатизантах», являются ли они преступниками, можно ли преследовать за простую симпатию террористическим группам. Солидные западногерманские журналы «Шпигель», «Квик», «Штерн» опрашивали, например, можно ли к «симпатизантам» отнести тех студентов, которые испытывали радость при сообщении об убийстве федерального прокурора Бубака. По подсчетам корреспондентов, в ФРГ от 15 до 20 % студентов по этому признаку должны быть отнесены к «симпатизантам», что составляет примерно 140–170 тыс. человек. Журналы приводили примеры из судебной практики. Например, врач и психолог за памфлеты были осуждены как симпатизирующие террористической организации по § 129а (2) УК к 6 месяцам лише ния свободы условно и к штрафу в 90 дневных ставок по 50 марок каждая. Верховный суд отменил приговор за мягкостью, разъяснив, что «симпатизирующие лица не должны уходить от ответственности». Верховный суд при этом сослался на два руководящих постановления политического сената по делам о терроризме: «…содействие преступным сообществам должно неуклонно наказываться от 6 месяцев до 5 лет лишения свободы по § 129а УК. Симпатизирующие террору должны подвергаться ответственности за уголовно наказуемое оказание помощи»[1003].
В приведенном примере обращает на себя внимание употребление в руководящих постановлениях высших судебных органов ФРГ понятий, не известных институту соучастия согласно Общей части УК, например «содействие» или «оказание помощи».
По данному уголовному делу Верховный суд вторично отменил приговор как «недопустимо мягкий». Вынесение санкций без реального лишения свободы было признано «проявлением капитуляции перед правосудием»[1004].
За «симпатизирование» по другому делу был привлечен к уголовной ответственности К., который «позитивно относился к банде Баадер – Майнхоф, встречался с двумя лицами из этой банды, думал подобно им»[1005].
Не может быть двух мнений о том, что преследование за «симпатию» террористам – грубейшее попрание основ буржуазно-демократической законности. Это прямое и грубое нарушение конституционных прав человека на свободу мнений и убеждений. Это наказуемость за мысли, даже не за их высказывания.
А чтобы пали последние сомнения на тот счет, что такая практика – случайность, редкая ошибка, Конституционный суд устами своего члена Г. Ноллау разъясняет, что «симпатизировать означает иметь склонность чувствовать удовлетворение к кому-либо. Испытывающие такие чувства в нашей стране лица должны относиться к людям Баадера – Майнхоф»[1006]. Б. Фогель считает, что все те, кто вместо слова «банда» называет сообщество Баадер – Майнхоф «группой», являются симпатизирующими. Председатель СДПГ Вилли Брандт заявил, что симпатизировать не менее ответственно, чем совершать убийство банкиров и федерального прокурора. Симпатизирующие – «фанатики, которые послужили спусковыми механизмами автоматов, ибо они из убийц делали героев».
Как справедливо пишет «Шпигель», проведя свои интервью с рядом ответственных должностных лиц по поводу так называемых «симпатизантов», привлечение к уголовной ответственности по § 129а за симпатию террористам противоречит смыслу Основного закона и УК. «В ФРГ, – пишет «Шпигель», – каждый гражданин имеет право симпатизировать левым или стоять в стороне от политики… Под знаком «симпатизирования» уже наметилась генеральная расправа со всеми, кто «левее» или кажется «левым»»[1007].
Прямым детищем такого генерального, антидемократического движения в ФРГ явился принятый в марте 1978 г. Закон о борьбе с терроризмом. Что стоит после этого теоретизирование западногерманских правоведов относительно причинной и виновной связи между соучастниками как основания ответственности за соучастие и их критика. Практика борьбы с терроризмом отбросила прочь не только основания ответственности за соучастие, но и принцип ответственности за объективирование «злой воли». Происходит преследование за простое симпатизирование идеям других лиц.
Именно о таком законодательстве и его применении говорит Программа ГКП 1978 г.: «Нарушение демократических прав и свобод властями, государственными органами, юстицией, полицией, службой безопасности становится ходячей политической практикой»[1008].
Наказание всех соучастников одинаковое и только для пособников предусмотрено факультативное смягчение наказания. Ответственность и наказуемость соучастников конструируются по так называемой «лимитированной акцессорности». Прежняя акцессорная теория соучастия, которая ставила в зависимость ответственность и пределы наказуемости подстрекателей и пособников от действий исполнителя, ныне отвергнута. Так, Г. Бляй считает, что классический принцип акцессорности соучастия нарушается УК 1975 г. тем, что действия исполнителя не являются более условием ответственности пособников и подстрекателей[1009]. Об этом говорит, в частности, § 30. «Покушение при соучастии»: попытка склонить другого к совершению преступления или подстрекательство к нему наказываются как покушение на преступление. Суд может факультативно смягчить наказание. Западногерманского законодателя при этом не смущает, что неудавшееся пособничество и подстрекательство всегда суть приготовления к преступлениям, а приготовления по УК ФРГ объявлены ненаказуемыми. К. Лакнер так и пишет, что приготовление в § 30 признано покушением на преступление.
