Избранные статьи - [3]
Когда одинокий мыслитель, подобный Льву Толстому, требует чего-то якобы важного "для всех", ("права знать", "права решать", "равенства прав" и т.д.) он, конечно, имеет в виду прежде всего себя и свой уровень осведомленности, а не семь миллиардов остальных жителей земного шара. Однако мы живем в мире вместе и одновременно с этими миллиардами, и их непредсказуемые порывы (а также ужасающие пустоты в культуре) невозможно игнорировать. Они растворят, ожесточат, упростят, усреднят, огрубят и обесцветят любую исходную инициативу. Современный гражданин, овладевший интернетом, i-phon-ом, face-book-ом (но не достигший ни уровня культуры, включающей знание принципов, на которых основаны все эти устройства, ни добросовестным стремлением к общему согласию) оказался способен собраться в толпу и произвести "арабскую весну", "захват Уолл-стрита" и "палаточный протест", оставаясь никак не способным воспользоваться плодами этих движений. Плодами таких движений всегда пользуются сплоченные группы фанатиков и карьеристов. Спустя десятилетия потом трудно отличить одних от других.
Молодым темпераментным людям честолюбие подсказывает прежде всего, что "протест - это наиболее высокая и наиболее перспективная самоорганизация человечества" (Гейдар Джемаль - российский философ-исламист, один из идеологов "евразийского движения"). Действительно, на протест способны все и его перспективы безграничны. И одномоментно возглавить протестное возмущение тоже способны многие. Но на реальную длительную работу (даже, если это террор) способны только организации. Разработанная на Западе технология дает в руки людей мощные средства для создания организаций, но она не может дать организационных способностей людям, не одаренным такими способностями от природы. Создавать, возглавлять организации и проявлять творческую инициативу способны только редкие, волевые и дальновидные индивиды, природные лидеры. К сожалению, совсем не всегда и необязательно, благомыслящие...
Во времена Л.Толстого в российском обществе всерьез обсуждался вопрос: кто движет историю, отдельные герои или народные массы? Толстой, конечно, был за массы. И, глядя на стотысячные демонстрации на площади Тахрир, хочется с ним согласиться. Но, если вспомнить о начальных шагах этой революции, а также аналогичные революции в Тунисе, Ливии и Сирии, через сети оппозиционных кружков, собранные и объединенные интернетом, face-book-ом и т.п., можно и переменить точку зрения. В основе были смелые единичные инициаторы, вдохновлявшие толпу.
Если окажется, что современная история, в прямом противоречии с идеями Толстого, скорее зависит от личностей, на языке социологии это будет означать, что она непредсказуема, и течение событий определяется случайностью. Демократия во всех странах всегда находилась между Сциллой популистской диктатуры и Харибдой анархии. Анархия побеждает и расчищает дорогу деспотизму. Этот парадокс был хорошо известен еще древним грекам.
Манихейская позиция - представление мира в черно-белых тонах - будучи совершенно чуждой нашей цивилизации философски, оказывается единственно доступной широким массам всех вероисповеданий и потому всегда политически действенной (громить!). Попытки западных правительств вести какую-то сбалансированную глобальную политику каждый раз наталкиваются на организованное честолюбивыми интересантами сопротивление безответственных толп всех национальностей, не понимающих и не принимающих необходимости и творческой роли компромисса в жизни обществ. Оптимисты могут воспринимать это сопротивление просто как преодолимую природную инерцию всякой косной материи, сопротивляющейся принятию упорядоченной формы. Как сказал еще в ХVIII в. Иммануил Кант: "Человек - кривое бревно, из которого нельзя выкроить ничего прямого".
Но не менее убедительно выглядит и противоположное: рано или поздно развивающаяся информационная и военная технология снабдит современных Геростратов достаточными средствами, чтобы окончательно задавить всякую статистику "бесконечно малых элементов свободы", т.е. всякую индивидуальную волю и достоинство, и погасить в буйстве толп все надежды глобалистов на продолжительное будущее гуманистической цивилизации.
Великолепная пятерка
Был в истории безусловный прецедент, когда революция действительно произошла под влиянием интеллектуалов и действительно первоначально "в области символического". Этот прецедент - сионистская революция. Точнее будет сказать, что эта революция, как и многие другие события истории евреев, являет нам поразительный пример доминирующего влияния сознания на бытие.
Израильский историк, проф. Бенцион Натаниягу - отец двух выдающихся сыновей Йони и Биби Натаниягу - написал (еще в 40-50-ых годах) книгу очерков об идейных основателях сионизма: Льве Пинскере, Теодоре Герцле, Максе Нордау, Израиле Зангвиле и Владимире Жаботинском. Манера, в которой написана книга Б. Натаниягу и его оценки людей и событий резко отличается от всего того, что в течение десятилетий распространялось на русском языке под названием сионистской литературы. Поэтому книга станет неким открытием для русскоязычного читателя. Все эти десятилетия ее автор находился вне допустимого израильским литературным истаблишментом консенсуса по двум коренным вопросам: о социализме и о сосуществовании с арабами.
Через всю книгу проходит одна центральная идея: надо понять, что цивилизации могут быть несовместимы. У так называемой «политкорректности» должен быть предел, нельзя с одинаковой равнодушной (и порой трусливой) терпимостью относиться к идеологии созидания и идеологии ненависти, к жертвам и убийцам, к соблюдающим нормы и договора — и к фанатикам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.