Избранные сочинения - [45]

Его со смертию познал лишь Орбассан,

И тайну и мой гнев сокрыл с собой в могилу.

Оставь в безвестности судьбу мою унылу;

Коль я полезен вам, нет нужды знать, кто я.

Лоредан

Да будет скрытою от нас судьба твоя;

Но добродетели яви свои пред нами

Полезным мужеством и славными делами.

Здесь веют знамена враждебной нам Луны;

Ты защити права и веру сей страны.

Надменный Соламир нас вызывает к бою:

Героя нас лишив, ты замени собою;

Тебя ждет гордый мавр.

Танкред

Даю я слово вам,

Пред воинством идти во сретенье врагам,

И слово то сдержу. Срацин вам ненавистный

Стократно меньше ваш, чем мой, есть враг завистный,

Непримиримый… но кто б ни был он такой,

Иду я, и готов вступить с ним в новый бой.

Катан

Ты многим нас польстил, сим мужеством пылая;

И сам ты жди всех жертв признательного края,

Достойных жди наград за мужество твое.

Танкред

Здесь нет награды мне; не требую ее,

И вовсе не прийму; для жертвы воздаяний

Здесь нет того, в чем зрел я верх моих желаний.

Когда несчастным я средь боя упаду,

Ни славы, ни наград, ни жалости не жду;

Я совершу мой долг; но тем одним ласкаюсь,

Что с Соламиром я на битве повстречаюсь.

Лоредан

И в том вся наша цель. Но время нас зовет,

И с ним единственный всех наших душ предмет —

Победа. С нами ты делить ее идущий,

Всеобщей вестию познаешь час зовущий

В поля, где встретить нас мечтает вождь врагов.

Дружины все кипят пролить неверных кровь;

Да будет чуждо всем нам чувствие другое.

Умрем, или спасем отечество драгое.

Уходят.

Танкред

Достойно или нет отечество того,

Но за него умру.

Явление второе

Танкред и Альдамон.

Альдамон

(в сторону)

Не ведают его

Смертельной горести, в душе им заключенной.

(К Танкреду)

Но ты, обидою и скорбью сокрушенный,

Исполнишь ли обряд, хранимый сей страной?

Явишься ль в торжестве ты взорам девы той,

Которой честь и жизнь возвращена тобою?

Представишь ли ты ей победною рукою

Кровавый рыцаря сраженного доспех?

Танкред

Нет, не узрю ее.

Альдамон

Как, пред очами всех

Для ней ты в подвиг стал, где смерть тебе грозила,

И от нее бежишь?

Танкред

Она то заслужила.

Альдамон

Я вижу, сколь ее ты раздражен виной;

Но в оправдание ты дал кровавый бой.

Танкред

Всё сделал для нее, и мне то сделать должно.

Хоть вероломная, но зреть мне невозможно,

Чтоб в гроб она несла бесчестие свое.

Хоть меньше б я любил, оставить ли ее?

Я должен был спасти, измены ж не прощаю.

Пускай живет она, и пусть я погибаю.

Но некогда о мне восплачет и она,

О друге, коего навеки лишена,

Чье сердце верное так жестоко терзала…

О! до чего она меня уничижала!

И от нее ли мог неверности я ждать?

Ах! существо небес мечтал я обожать;

Считал, что самых клятв и алтарей священных

Святее речь одна из уст ее смиренных…

Альдамон

Иль вероломств одних страна сия полна?

Глава твоя в позор была здесь предана;

Законом здесь гоним, любовью оскорбленный,

Оставь, Танкред, сей край, злодейством отягченный.

Иду с тобой на брань, спешу навек от стен,

От сей обители злодейства и измен.

Танкред

Что за волшебство в ней и в самом преступленья

Ту добродетель мне живит в воображеньи,

Которой образ в ней, мечтающий, я зрел!

Ты, повелевшая, чтоб я в тот гроб нисшел,

В котором без меня сама была б ты зрима,

О вероломная… но всё еще любима!

О ты, которою душа моя жила,

Ах, если б быть могло, ах, если б ты была

То, чем казалася очам моим прельщенным…

Нет, с смертью призрак сей лишь может быть

забвенным;

Но должно вознестись над слабостию сей;

Мне должно… умереть, не думая об ней.

Альдамон

Но менее она винилася тобою.

Неправдой, ты вещал, и мрачной клеветою

Наполнена земля…

Танкред

Ах! узнано о всем;

Всё обнаружено в ужасном деле сем:

Она своей красой прельстила Соламира;

Сей мавр ее руки просил залогом мира.

Дерзнул ли б он искать, любви ее не знав?

Взаимность их была. Вотще я сердцу вняв,

Сомнение питал: и сам ее родитель,

Нежнейший сей отец… ее он обвинитель,

И дочь преступная винит себя сама.

Я зрел, я зрел слова ужасного письма:

«Будь повелителем над нашею страною,

Над Сиракузами и над моей душою».

Мой жребий совершен!

Альдамон

Но презрит пусть герой

Неблагодарную с толь низкою душой.

Танкред

И, к ужасу, она гордиться тем дерзает!

Мнит, что славнейшего героя избирает!

Ах, мысль сия одна мою всю душу рвет!

Срацин презрительный Италию гнетет;

И безрассудный пол, душою легковерный,

Сей пол, в их областях до рабства угнетенный,

Почтеньем поражен, которое родит

Завоевателей властолюбивый вид,

Сердцами жертвует тиранам, их гнетущим;

А нам, защите их, для их любви живущим,

У ног их дышащим и гибнущим за них,

Изменой платит нам для варваров своих!

Достанет гнева мне в обиде сей безмерной,

Чтоб проклинать мне жизнь и скрыться от неверной!

Явление третье

Танкред, Альдамон и многие рыцари.

Катан

Все рыцари сошлись, и время их зовет.

Танкред

Я здесь его терял; иду за вами вслед.

Явление четвертое

Те же, Аменаида и Фани.

Аменаида

(прибегая стремительно)

К ногам твоим паду, о ангел мой хранитель!

Танкред, отвращая лицо, поднимает ее.

Не унижаюсь сим; и скорбный мой родитель

Колена ног твоих идет со мной обнять.

Священный образ твой почто от нас скрывать?

Кто правое мое осудит нетерпенье?

Мной старец упрежден… Но сердца восхищенье

И чувства все излить могу ли пред тобой?

Страшусь тебя назвать… Но вид печален твой?