Избранные сочинения. Том 1 - [67]

модификацию, не требующую для своего бытия никакой ивой

модификации в том же атрибуте.

** Ибо вещи отличаются благодаря тому, что составляет главное в их

природе; но здесь сущность вещей выше их существования,

следовательно...

169

 

существа. Но следует заметить, что эти модификации, хотя ни одна

из них не реальна, все же равномерно содержатся в их атрибутах. Так

как ни в атрибутах, ни в сущностях модификаций нет никакого

неравенства, то и в идее не может быть своеобразия, так как его нет в

природе. Если же некоторые из этих модусов принимают особое

существование и благодаря этому отличаются известным образом от

своих атрибутов, ибо тогда их особое существование, которое они

имеют в атрибуте, является субъектом их сущности, тогда

обнаруживается особенность и в сущности модификаций, и,

следовательно, в объективных сущностях, которые необходимо

содержатся в идее. Вот причина, почему мы при определении

пользовались словами, что душа есть идея, которая «происходит из

объекта, реально существующего в природе». Таким образом, мы, по

нашему мнению, достаточно объяснили, какую вещь вообще

представляет собой душа, так как под этим выражением мы разумеем

не только идеи, возникающие из телесных модификаций, но и те,

которые возникают из существования любой модификации

остальных атрибутов.

Не имея, однако, о других атрибутах такого познания, как о

протяжении, посмотрим, не найдем ля мы для модификаций

протяжения более точного определения, в большей мере способного

выразить сущность нашей души, ибо это, собственно, и есть наше

намерение.

Мы исходим при этом из того, что в протяжении нет иной

модификации, кроме движения и покоя, и что всякая отдельная

телесная вещь есть только определенная пропорция движения к

покоя, так что если бы в протяжении не было ничего, кроме только

движения и только покоя, то во всем протяжении нельзя было бы

заметить или найти ни одной отдельной вещи. Поэтому и

человеческое тело есть не что иное, как известная пропорция

движения и покоя.

Объективная же сущность, которая соответствует в мыслящем

атрибуте этой существующей пропорции, есть, говорим мы, душа

тела. Если одна из этих двух модификаций (движение или покой)

изменяется больше или меньше, то в той же мере изменяется и идея.

Если, например, покой увеличится, а движение уменьшится, то этим

вызывается боль или печаль, которую мы называем холодом. Если же

в движении имеет место противополож-

170

 

ное, то отсюда возникает боль, которую мы называем жарой. И

всякий раз, когда случается (отсюда возникают различные виды боли,

ощущаемые нами от удара палкой по глазам или по рукам), что, когда

меры движения и покоя не одинаковы в разных частях нашего тела,

но некоторые имеют больше движения и покоя, чем другие, из этого

возникает различие чувств. Если же случается (отсюда возникает

различие чувства при ударе деревом или железом по одной и той же

руке), что внешние причины, вызывающие эти перемены,

различаются между собою и не все имеют те же действия, то из этого

возникает различие чувства в одной и той же части. Когда же,

наоборот, перемена, происшедшая в одной части, приводит к

восстановлению прежней пропорции, то отсюда возникает радость,

которую мы называем спокойствием, удовольствием и веселостью.

Объяснив, что такое чувство, мы можем, наконец, легко видеть,

как отсюда возникают рефлексивная идея, или самопознание, опыт и

деятельность разума. Из всего этого (так же как из того, что наша

душа соединена с богом и составляет часть бесконечной идеи,

возникающей непосредственно из бога) можно наглядно понять

происхождение ясного познания и бессмертия души. В настоящее

время нам, однако, достаточно сказанного.

 

 

ОСНОВЫ

ФИЛОСОФИИ ДЕКАРТА,

ДОКАЗАННЫЕ

ГЕОМЕТРИЧЕСКИМ

СПОСОБОМ 1

ПЕРЕВОД С ЛАТИНСКОГО

ПОД РЕД. В.В. Соколова

 

RENATI DES CARTES

PRINCIPIORUM

PHILOSOPHIAE

pars I et II

more geometrico demonsratae

per

Benedictum de Spinoza

Amstelodamensem

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Благосклонного читателя приветствует Людовик Мейер. По

единодушному мнению всех, кто в отношении своих знаний хочет

стоять выше толпы, математический метод, при помощи которого из

определений, постулатов и аксиом выводятся следствия, при

исследовании и передаче знаний есть лучший и надежнейший путь

для нахождения и сообщения истины. И это вполне справедливо.

Поскольку всякое надежное и прочное знание неизвестного предмета

может быть почерпнуто и выведено лишь из чего-нибудь уже твердо

познанного, последнее необходимо положить в основание таким

образом, чтобы не обрушилось и не погибло от малейшего толчка

построенное на нем здание человеческих знаний. Именно таковы те

основные понятия, которые лица, занимающиеся математикой,

обыкновенно обозначают именами определений, постулатов и

аксиом. Понятия эти таковы, что они не покажутся сомнительными

никому, кто хотя бы бегло ознакомился с благородной наукой —

математикой. Ибо определения представляют не что иное, как

возможно точные объяснения знаков и имен, которыми обозначаются

соответственные предметы; постулаты же и аксиомы, или общие

понятия ума, являются такими ясными и точными выражениями,

175

 

что никто, понимая истинный смысл слов, не может отказать им в