Избранные произведения - [31]

Вопрос. Если ты совершенно уверен в оставлении своих грехов чрез веру во Христа, то почему участвуешь ты в Таинстве Алтаря?

Ответ. Я принимаю Таинство или приобщаюсь ему не потому, что я чрез таковое приобщение, принятие, ядение и питие хочу заработать или получить оставление грехов и спасение, ибо я уже имею разрешение грехов чрез веру, в чём и удостоверился я на исповеди перед священником; и только Христос стяжал и заслужил мне спасение Своим страданием и крестною смертью. Но я участвую в сем Таинстве, принимаю его и приобщаюсь ему, дабы укрепить и запечатлеть чрез сие мою веру, особенно же - в воспоминание Господа и Искупителя моего Иисуса Христа и в возвещение смерти Его, доколе Он придёт (1 Кор. 11, 25-26).

Таким образом да назидаются новоначальные христиане своею «Библией для мирян», [Катехизисом], и да уразумевают, что всё христианство заключается в вере, в каждодневном умерщвлении греховной плоти (Кол. 2, 11) и в обновлении духа (Еф. 4, 23), то есть чтобы чрез познание греха из Закона Адам в нас умалялся и умирал, благодатью же Христовою новый человек в нас восставал, жил, правил нами и царствовал в нас, доколе не повергнутся все враги в подножие ног Первородного Сына Божия, Христа, и все верующие не изведутся Им из сей временной жизни и не введутся в вечную.

Глава десятая

О РАЗЛИЧИИ МЕЖДУ ВЕРОЮ ВНЕШНЕГО И ВНУТРЕННЕГО ЧЕЛОВЕКА

Необходимо со всяческим усердием уразуметь разницу между верою внешнего и внутреннего человека. Ибо то, во что внешний человек [только лишь] верует, внутренний человек обретает, чувствует, видит и вкушает в себе самом Духом Святым, и настолько уверен он в сих вещах, что готов за них и умереть.

Лютер говорит в некоторых своих творениях: «Вера должна быть слепой и неуверенной в божественных предметах и не желать ничего знать, но только просто веровать одним словам»[85]. Ещё: «Мы не должны знать ничего, во что мы веруем, но закрыть глаза и не желать знать, на что полезно или для чего необходимо веровать»[86].

В других же своих сочинениях Лютер утверждает нечто обратное: «Вера есть свет. Кто не имеет веры, тот ничего не понимает в божественных вещах. Поистине, было бы лучше, чтобы такой человек вовсе ничего не знал в Библии и не изучал её, потому что вводит он во искушение себя и других своим, ложным, светом, ибо Писание невозможно понять без истинной веры»[87].

Это звучит противоречиво и непонятно для тех, кто не обращает внимания на [разницу между] внешним и внутренним человеком. Внешний человек верует в какую-либо вещь, не видя её. Внутренний же человек обретает предмет веры, чувствует и вкушает его в себе самом Духом Святым, и не может веровать иначе. Ибо то, за что человек может умереть, должно быть осязаемым и непоколебимо удостоверенным (1 Фесс. 1, 5), а не слепотой и неизвестностью. И хотя вера внешнего человека и есть невыдение, вера в неизвестность - об этом говорит Апостол в Послании к Евреям (11,1) и Лютер в некоторых сочинениях, - но истинно веровать возможно не во что иное, как только в то, что во глубине души обретает, чувствует, зрит и вкушает внутренний человек. Не можешь ты по-настоящему веровать, если сердце твоё в тебе не удостоверится и не утвердится в вере, дабы внутренний человек созидался на камне, а не на песке (Мф. 7, 24-27).

Ибо умереть за веру возможно только тогда, когда внутренний человек непоколебимо убеждён в предметах веры, когда он знает, видит, разумеет, объемлет, чувствует и вкушает оные, когда имеет он опыт Креста, когда непрестанно обучается он в школе Христовой. Внешний человек, восприняв некий предмет внешними чувствами или убедившись в чём-либо доводами рассудка, приобретает в том совершенную уверенность. Точно такую же уверенность в предметах веры должен иметь и внутренний человек, который духовно взирает на невидимое и рассуждает о нём (2 Кор. 4, 18; 1 Кор. 2, 15) - именно, что это есть истина, дух и жизнь, а не призрак; не колеблемое сомнениями самоубеждение, но многое удостоверение (1 Фесс. 1, 5) внутреннего человека, который уверен в сих вещах несравненно более, нежели внешний человек в своём. Ибо последний может быть обманут и часто заблуждается, думая, например, что вот тут он видит много людей, а это только воображение или призрак - как многие, скажем, ночью видят молоко в горшке, а на деле это луна отражается в воде. Внутренний же человек, поскольку он есть дух, животворящею верою рождённый свыше от Бога, не может обманываться в своём видении и знании, ибо то, во что он верует, что он видит и разумеет, есть дух, истина и жизнь. Ибо то, что видимо, должно прейти, и поистине, всё внешнее - не что иное, как некая тень и скоромимопреходящая вещь. Невидимое же вечно (2 Кор. 4, 18), будучи самостоятельной сущностной истиной, а отнюдь не обманчивой ускользающей тенью. Если наша вера не была бы непоколебимой убеждённостью, то никто не мог бы испытывать духов, от Бога ли они (1 Ин.4, 1); никто не мог бы и помыслить умереть за веру.

Послушай же, как Лютер говорит об истинной вере внутреннего человека в Предисловии к Посланию к Римлянам: «Вера есть божественное дело в нас, она совершенно изменяет нас и рождает свыше из Бога