Избранные произведения в одном томе - [2]

В общем, жизнь Кейта била ключом, когда в 1971 году с ним случилось несчастье — писателя хватил удар, в результате которого Лаумера парализовало. Долгих пять лет он боролся с недугом, забыв о литературной карьере (несколько книг, вышедших в эти годы, были написаны ранее). И победил! Конечно, Лаумер уже не стал прежним: он сильно погрузнел, ходил с трудом, половина лица была неподвижна… И, что самое страшное, частичный паралич повлиял на мозговую деятельность Лаумера. Оттого-то его поздние книги так отличаются от лёгких, изящных, остроумных историй 1960-х. Тем не менее Кейт не сдался — он продолжал свои прежние циклы, был вдохновителем межавторских антологий о гигантских разумных танках Боло, выпустил несколько новых романов… Однако основные доходы Кейту приносили переиздания его прежних книг — так, сборники блестящих рассказов о Ретифе выходят в США до сих пор.

Последние годы жизни Кейт Лаумер провёл в уединении у себя дома, во флоридском городке Бушнелл, где и скончался 23 января 1993 года.

РЕТИФ >(цикл)

Будни земных посольств и консульств на далёких планетах. Тупость дипломатов-назначенцев и ограниченность старых послов, козни инопланетных недругов и интриги земных служб. В этом бурном и зачастую опасном водовороте как рыба в воде чувствует себя молодой сотрудник земного консульства Ретиф. Не очень озабоченный вопросами карьеры, мало обращающий внимания на субординацию и чинопочитание, он делает свою работу своими методами… Методами, зачастую совсем не вписывающимися в границы и рамки, расставляемые большими начальниками Ретифа. Но неизменно приводящими к нужному результату…

Книга I. ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ

«Зачастую мастерство, проявленное опытными главами земных миссий при анализе местных политических течений, давало этим преданным своему делу работникам высшего дипломатического эшелона возможность добиться реализации коммерческих программ Корпуса при условиях, казалось бы, непреодолимой враждебности. Виртуозное лавирование посла Кродфоллера в примирении соперничающих элементов на Петрике добавило нового блеска престижу Корпуса…»

Т. VIII, катушка 8, 489 г. а. э. (2950 г. н. э.)

Ретиф остановился перед высоким, в рост человека, зеркалом, чтобы проверить, правильно ли перекрещиваются четыре пары лацканов, украшавших ярко-красную визитку первого секретаря и консула Земной Миссии.

— Давайте, Ретиф, — поторопил его Мэгнан. — Посол должен сказать сотрудникам несколько слов, прежде чем мы войдем в салон.

— Надеюсь, он не собирается вносить изменений в речь, которую планирует экспромтом произнести, когда Властелин так же экспромтом предложит заключить торговое соглашение, которое они обсуждали последние два месяца.

— Ваша ирония, если не сказать несерьезное отношение, совершенно неуместна, Ретиф, — резко сказал Мэгнан. — Думаю, вы прекрасно понимаете и сами, что именно это и задержало ваше продвижение по служебной лестнице Корпуса.

Ретиф бросил последний взгляд в зеркало.

— Не уверен, что хочу продвинуться. Это будет означать появление новых лацканов.

Посол Кродфоллер, поджав губы, подождал, пока Ретиф с Мэгнаном последними заняли места в окружавшем его кольце земных дипломатов:

— Только одно предостережение, господа. Прежде всего, никогда не забывайте о необходимости нашего отождествления с кастой ненни. Даже намек на панибратство с низшими слоями может означать провал нашей миссии. Помните: здесь, на Петрике, ненни представляют собой власть, и их традиции надо соблюдать, невзирая ни на какие наши личные предпочтения. А теперь идемте, выход Властелина может начаться в любую минуту.

Когда они двинулись к салону, Мэгнан пошёл рядом с Ретифом.

— Замечания посла адресовались в основном вам, Ретиф, — сказал он. — Ваша небрежность в подобных вопросах общеизвестна. Естественно, сам я твердо верю в демократические принципы.

— Господин Мэгнан, у вас когда-нибудь возникало ощущение, что здесь происходит много такого, о чем мы даже и не подозреваем?

Мэгнан кивнул.

— Именно так. Вот на это-то и указывал посол Кродфоллер. Нас не должны волновать дела, не волнующие ненни.

— А еще у меня возникло ощущение, что ненни эти не очень-то толковый народ. А теперь давайте предположим…

— Я не падок на предположения, Ретиф. Мы здесь находимся для неукоснительного проведения политики главы миссии. И мне было бы очень неприятно оказаться на месте сотрудника, чье неразумное поведение подвергает опасности соглашение, которое должно быть наконец-то заключено сегодня вечером.

Из-за витой колонны неожиданно вынырнул слуга, несущий поднос с напитками, шарахнулся в сторону, избегая столкновения с дипломатами, вцепился в поднос, не удержал его ровно, и один бокал со звоном отправился на пол. Мэгнан отпрыгнул назад, хлопнув пурпурной тканью штанин. Рука Ретифа метнулась вперёд и ловко выровняла поднос. Слуга в ужасе выкатил глаза.

— Я возьму один бокал, раз уж ты здесь, — небрежно произнёс Ретиф, выбирая напиток с подноса. — Ничего страшного не случилось, господин Мэгнан просто разогревается перед большим танцем.

Подбежал мажордом-ненни, вежливо потирая руки.

— Какие-то неприятности? Что здесь случилось, достопочтенные, что, что…