Избранные произведения. Том 1 - [28]

За узором снеговым.

Днем ведь ты наверх взлетаешь

Нестерпимый латный блеск —

Плен мой светом озаряешь,

Слышу белых крыльев плеск.

Я не раз сама видала,

Как вечернее крыло

Твоего коня блистало,

Синеву лесную жгло.

Я умру, когда ты тронешь

Ликом девичье лицо,

И все жду, когда уронишь

Золотое мне кольцо.

Обрученье совершится,

Свадьбу вынесу ль, раба?

Пусть в могилушке доснится

Светозарная судьба.

Ах, ты ходишь, вижу, ходишь,

Белый латник Светозор,

За собою денно водишь

Освещенный девий взор.

Если б я в глаза дневные

Заглянуть себе могла,

Светы лика огневые

Увидала б, обмерла.

Если б днем, зажмурив очи,

Ночью б кинулась во тьму —

Стал бы сумрак темной ночи

Светом свету твоему.

Белый латник в небе тесном!

Только б знать, что ты и мой.

Стал бы раем поднебесным

Терем, ставленный тюрьмой.

5. Бой

Лето рдяное стояло,

Все томилась и скучала,

Друга вешнего ждала.

Осень по саду гуляет,

Красит, дует, убирает,

В сердце рдеется стрела.

Раскалилась, изомлела,

Кровь загустла, поалела,

В грудь и голову стучит.

Зимний холод задувает,

Змеев ветер налетает,

Верный ворон друга мчит.

Самосон кольцом свернулся,

Белым снегом запахнулся,

Дышит холодом зимы.

Светозор пожаром пышет,

Жаром-пылом дует, дышит,

Греет выходы тюрьмы.

Но в сосулях леденеет,

Все сильнее костенеет

Змей-зимовник Самосон.

И взлетает белый латник,

Светозор, весенний ратник,

На высокий небосклон.

Всю здесь зиму простою я,

Копны стрел в него пущу я,

Острых стрел моих, лучей.

Змей не стерпит, распалится,

С вешним солнцем будет биться,

Вешни стрелы горячей.

Чешую огни оближут,

Чрево темное пронижут,

Пепел вымоет река,

И, как лебедь, выйдет плавно

Свет весенний, Светославна,

Из затворов теремка.

Январь 1907

ЯГА

«Как в два рядá та хата —…»

Как в два рядá та хата —

Узоры до земли.

Три сокола, три брата,

Три витязя росли.

Как первый — черноокий,

А щеки-то — заря.

А кудри-лежебоки

Светлее янтаря.

Второй — голубоглазый,

А волосы — ни зги,

Прошивы да алмазы

На платье дороги.

А третий — желто-рыжий,

Солома и кумач,

Веселый да бесстыжий,

Неряха и лохмач.

И всем троим охота,

Красавицу Ягу

Зазвавши из болота,

Любиться на лугу.

У той Яги, у девы,

Лесные волоса,

Прилуки да запевы,

Змеиная краса.

Никто ее не может,

Кто видел, разлюбить:

Тоска-любовь изгложет,

Кручины не избыть.

Вот первый брат несется

На сивоньком коне,

Яга в болоте вьется:

«Нагнися, друг, ко мне!»

У друга кровь играет,

С коня на мох скорей!

Яга ему ласкает

Колосики кудрей.

И вдруг с травы столкнула

Неведомо куда,

Змеею ускользнула, —

Второму череда.

Вот мчится синеокий,

А волосы как смоль.

«Нагнись ко мне, высокий,

Мне сердце приневоль!»

И нового ласкает,

Пылает кровь-руда,

И вдруг его толкает

Неведомо куда.

Стучит, трясет болото,

Гремит и тонет гать,

И третьему охота

С Ягою поиграть.

Он сам к Яге на кочку

Валится из дупла,

Зовет на небо ночку:

Темна бы да тепла!

Но тьма Ягою-девой

На дно отведена.

«Ах, милы браты, где вы?

Откликнитесь со дна!»

«Твоих братов, любимый,

Совсем не знаю я.

С тобой на мху одни мы,

Смотри: Яга твоя!»

И ласково толкает

Неведомо куда.

Толкает и ласкает:

Пылай же, кровь-руда!

А рыжий как рванется,

Со мхов на кочку скок,

И смотрит: змейка вьется,

Болотный огонек.

1907

Красный терем

Лес угрюмый. Вечереет.

Ходит ветер лютым зверем.

На пригорке под осиной

Притаился красный терем.

Едет витязь. Ищет доли.

Белый конь ведет, как хочет.

Смотрят ветки, нагибаясь.

Ветер плачет и хохочет.

Красный терем, красный терем.

Конь недвижим. Витязь входит.

«Кто здесь?» Тихо. «Кто тут?»

Вечер тени в лес заводит.

Небо ало. Ветер мчится,

Нагибает, смотрит, ищет.

Ветки бьются. С долгим ржаньем

Белый конь по лесу рыщет.

В красном тереме колдунья

Жарко витязя целует,

Косы пламенем развились.

За окном закат тоскует.

Небо — голубь, филин, ворон…

Лес под шапкой-невидимкой…

Кто задул огни на небе?

Кто промчался белой дымкой?

Красный терем, красный терем.

Кто зажег его кудрями?

Кто с огнем взвился над лесом?

Кто погаснул под огнями?

Январь 1905

Огневка

Ты не та ль Яга-Огневка —

Ох, Огневка, лихо мне! —

Руки — крылья, зверь — головка,

Вся — в причудливом огне.

Под столетнею сосною

Ты ли хату подожгла,

Где жена моя весною

Плод во чреве понесла?

Ты ли девушку убила,

Цветик в самой-то поре,

Что мне воду приносила

Ключевую на заре?

Ты ли старую старуху,

Домостройницу мою,

Придушила в заметуху

У могилы на краю?

Ты ли внучку-непоседу,

Вдовой ласточку избы,

Завела куда без следу,

В лес по мертвые грибы?

Коли ты, так посмотри же

На пустынника меня,

Подходи, Огневка, ближе —

Не бояться мне огня!

Оберни крылатым змеем

И сама взлети змеей:

Игры на небе затеем,

Пляску — вихорь змеевой!

Пропадай, людская доля,

Засыхай, мои поля!

У Огневки злой неволя —

Воля новая моя.

1907

Ворон

Летось, в летошнем году

Задудил пастух в дуду.

Свадьбу молодец играть

С алой Ладой алый Лад.

Ой, подружки, на девишник,

Милы други, на мальчишник,

Во скобленую избу!

Все собрались, наскакали,

Одного-то не собрали —

Мила друга во гробу.

Воет ветер на кладбище,

Ветер друга упокоит.

Крепко сбито домовище,

Над могилой ветер воет.

Свадьба едет! Моют клеть.

Не стареть, не матереть!

Ладу в оченьки глядеть!

Небо синее высоко.

Церковь божья недалеко,

Вон погост чернеет сбоку.

Или вспомнить обещанье —

Мила друга на венчанье

Звать из гроба к целованью?

Осень листья накидала,

Чтоб могила не пропала.

— Здравствуй, здравствуй, милый друг!