Избранные комедии - [52]
Он был бездетным, но зато богатым был
60 И пожелал усыновить найденыша;
Ему невесту отыскал богатую,
Назначив сверх того своим наследником.
Однажды он в деревню шел из города,
Под сильным ливнем реку перейти хотел
65 И был похищен похититель мальчика
Потоком злобным, так и кончил дни свои,
Оставив, все сокровища приемышу.
Вот здесь живет он, наш близнец похищенный.
А тот, другой, который в Сиракузах жил,
70 Сегодня прибыл в Эпидамн с рабом своим,
Ища повсюду близнеца пропавшего.
(Показывая на декорацию.)
А город этот Эпидамн — сегодня лишь!
Другим он будет для другой комедии.
И обитатели его меняются:
75 То здесь старик, то сводник здесь, то юноша,
То парасит, то царь, а то и нищий здесь.
…59
Столовая Щетка.
Столовая Щетка
Меня Столовой Щеткой молодежь зовет
За то, что за едою гладко чищу стол.
Кто заковать стремится в цепи пленника
80 Иль кто в колодках беглого раба томит,
Преглупо поступает тот, по-моему:
Чем больше ведь несчастий у несчастного,
От них тем больше хочет он избавиться:
И из цепей он умудрится выскользнуть,
85 Кольцо ж сумеет распилить напильником
Иль камнем гвозди обобьет. Вздор это все!
Нет, если хочешь, чтоб остался пленник твой,
Так ты едою да питьем свяжи его,
Пихай ему побольше в пасть открытую,
90 И если будет, сколько влезет, есть и пить,
Чего захочет, каждый день и досыта,
Так не уйдет, хотя б грозила казнь ему.
Стеречь не трудно, если так сковать сумел;
Удобны эти привязи съедобные;
95 Чем больше тянешь, тем плотней сжимаются.
Так и со мной. Зачем иду к Менехму я,
Давно в долгах и нынче задолжаю вновь?
Затем, что он едою возрождает нас.
Никто лекарства лучшего не выдумал.
100 Да, юноша не промах! Сам поесть горазд,
Да и других по-царски угостит; таких
Наворотит съестного гор, что, право же,
Кусочков верхних лежа не достать никак.
Да вот давненько уж не заходил к нему —
105 Сидел с моими дорогими дома я.
Ведь все, что ешь, ужасно стало дорого;
Да вот к тому же убывают с каждым днем
Припасы дорогие… Но открылась дверь.
Никак, Менехм? Он самый. Вот, выходит к нам.
Менехм I, Столовая Щетка.
Менехм I
110 Если б глупа ты не была,
Если б с ума ты не сошла,
То, что для мужа противно, — того
Ты бы старалась не делать сама.
Если ж ты будешь вновь, как сейчас, ныть и выть,
Знай, уйдешь прочь совсем вновь к отцу, как вдова!
Только из дому уйти захочу,
Держишь меня, и зовешь, и кричишь:
115 «Стой, балда! Ты куда? Дело есть! Где, когда?
Что несешь?» Вот беда! Невтерпеж мне галдеж!
Сторож ты, не жена! Всякий раз надо мне
Все сказать: где я был, буду где, делал что.
Слишком я с тобой стеснялся, а теперь решаю вот как:
120 Служанки есть, и лакомства, и золото, и вышивки,
Наряд цветной, и нет ни в чем отказу, — так одумайся,
За мужем перестань следить!
Или нет, я за усердье награжу тебя теперь
И сегодня ж на пирушку потаскушку поведу!
Столовая Щетка
(в публику)
125 Думает, жену бранит он, а бранит-то ведь меня:
Коль обедает не дома, я наказан, не она!
Менехм I
(в публику)
Каково свою супругу я заставил отступить?
Но где ж послы мужей неверных? Что не тащат мне даров,
Чего же медлят с поздравленьем, разве плохо бился я?
130 У супруги плащ украл я, к милой отнесу его.
Вот так-то надо ловким словом хитрой отвечать жене!
Вот это подвиг, это славно, это чисто сделал я!
Я отнял плащ у злой жены, хоть сам себя ограбил,
А все ж добычу у врага отбил победоносно.
Столовая Щетка
(к Менехму)
135 Эй, голубчик, а добычей ты поделишься со мной?
Менехм I
Ой, погиб, попал в засаду.
Столовая Щетка
За ограду, уж верней.
Менехм I
Кто тут?
Столовая Щетка
Я.
Менехм I
О мой любимый, мой желанный, здравствуй, друг.
Столовая Щетка
Здравствуй.
Менехм I
Как живешь?
Столовая Щетка
Надеждой на кормильца я живу.
Менехм I
Знаешь, трудно было б выбрать для прихода лучший час.
Столовая Щетка
140 Я всегда так; уж не скрою, в этом я собаку съел.
Менехм I
Хочешь кое-что увидеть?
Столовая Щетка
Коль съестное — хоть сейчас.
Сразу увидать сумею, хороша стряпня иль нет!
Meнехм I
Отвечай-ка, на картинах похищенья ты видал —
Иль с Адонисом Венера, или Ганимед с орлом?
Столовая Щетка
145 Да, но что мне в тех картинах?
Менехм I
Погляди-ка на меня.
Разве хуже, чем орел, я?
Столовая Щетка
Для чего такой наряд?
Менехм I
Нет, скажи, что я прелестен.
Столовая Щетка
Ну, а где мы будем есть?
Менехм I
Нет, скажи, как приказал я!
Столовая Щетка
Ну, прелестный человек.
Менехм I
От себя прибавь немножко.
Столовая Щетка
И веселый человек.
Менехм I
150 Ну, еще прибавь!
Столовая Щетка
Не стану, раз не знаю, для чего!
Ведь с женой ты поругался, так в тебе какой мне прок?
Менехм I
От жены укрыться б только, а убить сумеем день.
Столовая Щетка
А вот это дело, только убивать его спеши —
155 Видишь ведь, и так уж поздно, день наполовину мертв.
Менехм I
Погоди, не прерывай же!
Столовая Щетка
Замолчал, совсем немой, —
Хоть убей, а без приказу я ни слова не скажу.
Менехм I
Отойди от дому.
Столовая Щетка
Ладно!
Менехм I
Ну еще.
Столовая Щетка
Еще готов.
Менехм I
Ну, еще, от дикой львицы ты смелее отступай!
Столовая Щетка
160 Здорово, я вижу, был бы ты возницею лихим.
Менехм I
Почему?
Столовая Щетка
Да от супруги далеко б умчался ты.
Менехм I
Вот, скажи-ка.
Столовая Щетка
Все скажу я, как захочешь: да иль нет.
Комедиограф. Достоверных сведений о его жизни нет. По некоторым сведениям, Плавт работал в театре, затем занимался торговлей, но скоро разорился. Ему приписывается написание около 130 комедий. В I в. до н. э. римский ученый Варрон считал подлинно принадлежавшими Плавту только 21 комедию, которые и сохранились. Точной датировки комедий Плавта не существует, за исключением комедии "Псевдол", которая была поставлена в 191 г. до н. э.
Роман византийского писателя XI века повествует о любви и приключениях юных эллинов в дохристианскую эпоху и проникнут любовным томлением и преклонением перед силой Эрота.
Сочинение римского писателя Авла Геллия (II в.) «Аттические ночи» — одно из самых крупных известных нам произведений древней римской литературы — представляет собой собрание небольших разнородных по тематике очерков, отличающееся поистине энциклопедическим охватом сведений о различных сторонах жизни и науки своего времени. Автор затрагивает вопросы литературы и грамматики, риторики и философии, юриспруденции и истории, физики и математики, естествознания и медицины. Умело используя широко распространенный в его время принцип сочетания поучения с развлечением, Авл Геллий — весьма взыскательный стилист — может одинаково интересно и изящно преподносить читателю как рассказы о различных диковинных вещах, так и весьма специфические вещи — такие, как проблемы греческой и римской фонетики или тонкости толкования римского права.Труд Авла Геллия — не только увлекательное и полезное чтение, погружающее современного читателя в самые разнообразные сферы античной культуры, но и ценнейший исторический источник: «Аттические ночи» содержат извлечения более чем из 250 древних авторов, в том числе огромное количество цитат из недошедших до нас памятников античной литературы более раннего периода.Данное издание — первый полный современный русский перевод сочинения Авла Геллия — снабжено обширными комментариями и рассчитано как на специалистов, так и на широкий круг читателей, испытывающих интерес к античной истории и культуре.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тит Ливий (Titus Livius, 59 до н. э., Патавий, ныне Падуя – 17 н.э., там же) – один из самых известных римских историков, автор чаще всего цитируемой «Истории от основания города» («Ab urbe condita»), несохранившихся историко-философских диалогов и риторического произведения эпистолярной формы к сыну.Oсновоположник так называемой альтернативной истории, описав возможную борьбу Рима с Александром Македонским если последний прожил бы дольше. Образцами совершенного стиля Ливий называл Демосфена и Цицерона.Ливий происходил из состоятельной семьи, в ранней молодости приехал в Рим, где получил хорошее образование, после чего занялся философией, историей и риторикой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н. э.) был выдающимся политическим деятелем, философом и теоретиком ораторского искусства, но прежде всего он был оратором, чьи знаменитые речи являются вершиной римской художественной прозы. Кроме речей, в настоящий том «Библиотеки античной литературы» входят три трактата Цицерона, облеченные в форму непринужденных диалогов и по мастерству не уступающие его речам.
Эсхила недаром называют «отцом трагедии». Именно в его творчестве этот рожденный в Древней Греции литературный жанр обрел те свойства, которые обеспечили ему долгую жизнь в веках. Монументальность характеров, становящихся от трагедии к трагедии все более индивидуальными, грандиозный масштаб, который приобретают мифические и исторические события в каждом произведении Эсхила, высокий нравственный и гражданский пафос — все эти черты драматургии великого афинского поэта способствовали окончательному утверждению драмы как ведущего жанра греческой литературы в пору ее наивысшего расцвета.
Книга Гелиодора принадлежит к числу немногих «греческих романов», дошедших до нас от эпохи поздней античности. Предназначенные для самого широкого круга читателей, произведения этого рода отличаются прежде всего занимательностью сюжета. Корабли пиратов и пещеры разбойников, похищения и узнавания, битвы и бури, зрелища и пиры – все это в изобилии встречается на их страницах. Таков и роман Гелиодора, повествующий о странствиях и приключениях молодой четы влюбленных в Греции, В Египте и в Эфиопии. Увлекательный сюжет, яркие описания, своеобразный стиль помогли роману на протяжении многих сотен лет сохранить любовь читателей.