Избранные комедии - [16]
Меркурий
Вот тебе за пустомельство! Сосия не ты, а я.
Сосия
380 Будь себе, но только чтобы мне исколотить тебя.
Меркурий
Пикни чуть!
Сосия
Молчу.
Меркурий
Хозяин кто твой?
Сосия
Сам указывай.
Меркурий
Вот! А как теперь зовешься?
Сосия
Только как прикажешь ты.
Меркурий
Называл себя сейчас ты Сосией.
Сосия
Ошибся я
«Вовсе я не ваш», — сказал я, ты ж расслышал Сосия.
Меркурий
То-то. Я же знаю, я тут Сосия единственный.
А тебя покинул разум!
Сосия
Да, от кулаков твоих.
Меркурий
Я ведь Сосия тот самый, ты же говорил, что ты.
Сосия
Разреши без драки слово вымолвить, по-мирному.
Меркурий
Говори. Пусть ненадолго будет перемирие.
Сосия
390 Полный мир давай: кулак твой посильней.
Меркурий
Не трону я,
Говори себе что хочешь.
Сосия
Верно слово?
Меркурий
Верь вполне.
Сосия
Не обманешь?
Меркурий
Пусть Меркурий Сосию побьет тогда.
Сосия
Помни, говорить свободно мне теперь позволено.
Я — Амфитрионов раб, я — Сосия.
Меркурий
Опять свое?
Сосия
Мир у нас! Союз меж нами! Правду говорю!
Меркурий
(бьет)
Раз! Раз!
Сосия
Как угодно! Что угодно делай! Твой кулак сильней.
Только я молчать не стану, что бы там ни делал ты.
Меркурий
Хоть умри, а я сегодня все же буду Сосия.
Сосия
И меня нельзя в чужого переделать, раз я наш.
400 Сосия — раба другого нет тут, только я один,
С господином я отсюда вместе уходил в поход.
Меркурий
Спятил малый!
Сосия
Что пороком собственным коришь меня?
Я не раб Амфитрионов Сосия? Да чтоб тебе!
В ночь из гавани перепиской нынче не пришел корабль
Наш и я на нем? Хозяин не послал сюда меня?
С фонарем в руках у дома не стою я нашего?
Сплю? Не говорю я, что ли? Он вот не избил меня?
Да и как! До сих пор скулам все еще чувствительно.
Что тут думать? Почему мне в дом наш не войти сейчас?
Меркурий
410 Что? В наш дом?
Сосия
Ну да, конечно.
Меркурий
Вот наговорил чего!
Все налгал. Амфитрионов Сосия не кто, как я.
Да, из гавани персийской прибыл ночью наш корабль,
Мы завоевали город, где царем Птерела был,
Легионы телебоев в битве поразили мы,
Умертвил царя Птерелу сам Амфитрион в бою.
Сосия
Слышу и себе не верю, что он тут рассказывал.
Точка-в-точку так дела шли, верно, безошибочно!
Что Амфитриону дали телебои? Ну, скажи!
Меркурий
Дали чашу золотую, из нее Птерела пил.
Сосия
420 Верно! Где теперь, скажи мне, чаша эта?
Меркурий
В ящичке,
И печать Амфитриона есть на нем.
Сосия
Что за печать?
Меркурий
В колеснице четвернею солнце поднимается.
Ловишь ты меня, бездельник?
Сосия
Бьет он очевидностью!
Видно, поискать придется мне другого имени!
Как же подглядел он это? Вот на чем словлю его!
Не сказать ему вовеки вот чего: что делал я
Без свидетелей, в палатке, в полном одиночестве!
Если Сосия ты вправду, то в разгар сражения
Чем в палатке ты занялся? Если скажешь, я разбит.
Меркурий
Был с вином бочонок… налил кружку я…
Сосия
Попал на путь!
Меркурий
430 Чистого винца хватил я кружку, натурального.
Сосия
Он сидел, как видно, в этой самой кружке спрятавшись.
Так оно и было! Выпил кружку я вина тогда!
Меркурий
Убедился наконец ты в том, что ты не Сосия?
Сосия
Я не Сосия?
Меркурий
Конечно. Кто же буду я тогда?
Сосия
Нет! Юпитером клянусь, я — Сосия, поистине!
Меркурий
А Юпитер не поверит, в том клянусь Меркурием.
Мне без клятвы он поверит больше, чем твоей божбе.
Сосия
Я не Сосия — но кто же я тогда? Ответь-ка мне.
Меркурий
Вот когда не захочу им быть, пожалуй, будь им ты.
440 А сейчас, покуда цел ты, уходи без имени.
Сосия
Правда, на него я гляну — узнаю вполне себя:
Будто в зеркало гляжуся, право, до того похож!
Шляпа та же и одежда, все как у меня совсем,
Икры, ноги, зубы, губы, нос, глаза, прическа, стан,
Шея, щеки, подбородок, борода и все — да что!
Если и спина избита также — сходство полное!
Но подумать: сам я тот же и таким же был всегда,
Дом, хозяина я помню; я в уме и памяти.
На него чего смотреть мне? Стукну в двери.
Меркурий
Ты куда?
Сосия
450 В дом.
Меркурий
Хоть влезь на колесницу самого Юпитера
И бежать попробуй, вряд ли сможешь от беды уйти.
Сосия
Как! И госпоже не смею передать, что велено?
Меркурий
Передай своей, а к нашей я не пропущу тебя.
Ведь не унесешь костей ты целыми! Не зли меня!
Сосия
Лучше я уйду отсюда. К вам мольба, бессмертные!
Где пропал я? Где сменился? Где я потерял свой вид?
Или же я там остался? Может быть, забыл про то?
Вот моей он и владеет всей фигурой прежнею!
Заживо дается то мне, что не дается мертвому.30
460 В гавань возвращусь, про все там расскажу хозяину.
Сделай так, Юпитер, чтобы не признал и он меня!
Я тогда свободен! Вздену шляпу, выбрив голову!
(Уходит.)
Меркурий.
Меркурий
Удачно, превосходно дело сделано!
От дома надоеду отогнал я прочь,
Отцу дал наслаждаться беспрепятственно.
Когда ж Амфитриону, возвратившись, раб
Расскажет, что его от двери Сосия
Прогнал, он не поверит и решит — солгал,
Совсем и не ходил, куда приказано.
470 Запутаю обоих, обезумлю их.
И дом весь, и рабов Амфитрионовых,
До той поры, покуда не насытится
Отец любовью; после уж узнают все
О том, что совершилось. Возвратит тогда
Отец супругам прежнее согласие.
Амфитрион сначала нашумит, корить
Жену начнет позором; мой отец тогда
Потушит эту ссору. Об Алкмене же
Сказал покуда мало я. Двух мальчиков
480 Родит она сегодня, близнецов; один
Родится на десятый месяц,31 на седьмой —
Другой из них. Амфитрионов сын один,
Комедиограф. Достоверных сведений о его жизни нет. По некоторым сведениям, Плавт работал в театре, затем занимался торговлей, но скоро разорился. Ему приписывается написание около 130 комедий. В I в. до н. э. римский ученый Варрон считал подлинно принадлежавшими Плавту только 21 комедию, которые и сохранились. Точной датировки комедий Плавта не существует, за исключением комедии "Псевдол", которая была поставлена в 191 г. до н. э.
Роман II века н. э. повествует о живших за 600 лет до того в Великой Греции, в Сиракузах, юном Херее и божественной Каллирое, прекраснейших из всех, коими гордилась их родина. Сам Эрот соединил их нерасторжимыми узами любви и законного брака, но некое завистливое божество наслало множество испытаний. Разлуку, странствия, разбои, порабощения, тяжбы, войну и самоё смерть — всё выдержала любовь Херея и Каллирои.
Предлагаемая читателю книга охватывает лирику древней Греции в том виде, как она отразилась в переводах русских поэтов главным образом XIX и отчасти XVIII и XX вв.Сборник имеет задачей познакомить не столько с древнегреческой лирикой как таковой, сколько с восприятием ее в русской поэзии. Поэтому переводы подобраны как с точки зрения полноты воспроизведения всех особенностей оригинала, так и по признаку характерности его восприятия на том или ином этапе развития русского художественного слова. При наличии нескольких переводов одного и того же древнегреческого текста даются наиболее примечательные из них — в указанном отношении.
В «Антологии кинизма» впервые в отечественной историко-философской литературе представлены на русском языке сохранившиеся фрагменты и уцелевшие сочинения древнейших киников, а также более поздних кинических и кинизирующих авторов, начиная с Антисфена Афинского и Диогена Синопского и кончая Дионом Хрисостомом и Лукианом иа Самосаты. Книга характеризует киническую мысль почти за тысячелетний период ее существования (V в. до н. э. — V в. н. э.).
Том «Библиотеки античной литературы» представляет нам творчество знаменитого римского писателя II в. н. э. Апулея. Апулей является автором самого популярного романа древности «Метаморфозы, или Золотой осел». В томе представлены также сочинения Апулея риторического и философского характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н. э.) был выдающимся политическим деятелем, философом и теоретиком ораторского искусства, но прежде всего он был оратором, чьи знаменитые речи являются вершиной римской художественной прозы. Кроме речей, в настоящий том «Библиотеки античной литературы» входят три трактата Цицерона, облеченные в форму непринужденных диалогов и по мастерству не уступающие его речам.
Эсхила недаром называют «отцом трагедии». Именно в его творчестве этот рожденный в Древней Греции литературный жанр обрел те свойства, которые обеспечили ему долгую жизнь в веках. Монументальность характеров, становящихся от трагедии к трагедии все более индивидуальными, грандиозный масштаб, который приобретают мифические и исторические события в каждом произведении Эсхила, высокий нравственный и гражданский пафос — все эти черты драматургии великого афинского поэта способствовали окончательному утверждению драмы как ведущего жанра греческой литературы в пору ее наивысшего расцвета.
Книга Гелиодора принадлежит к числу немногих «греческих романов», дошедших до нас от эпохи поздней античности. Предназначенные для самого широкого круга читателей, произведения этого рода отличаются прежде всего занимательностью сюжета. Корабли пиратов и пещеры разбойников, похищения и узнавания, битвы и бури, зрелища и пиры – все это в изобилии встречается на их страницах. Таков и роман Гелиодора, повествующий о странствиях и приключениях молодой четы влюбленных в Греции, В Египте и в Эфиопии. Увлекательный сюжет, яркие описания, своеобразный стиль помогли роману на протяжении многих сотен лет сохранить любовь читателей.