Избранное - [18]
Но хуже всего ей было из-за мужа — он сделался непомерно раздражительным и нетерпеливым. Все, кто не был призван в армию, пристроились к какому-то делу в тылу: хлопотали о беженцах, раненых или сиротах. Петр Александрович ездил на фронт с санитарным поездом в качестве уполномоченного земского союза. Один Александр Александрович оставался не у дел и остро сознавал свою никчемность. К этому прибавилась бессильная ярость против тех, кто так безумно и слепо вел Россию к гибели. Вот когда бы он охотно прибегнул к своему испытанному средству! Но водка доставалась с большим трудом. Все вместе взятое лишало Александра Александровича всякой выдержки и равновесия.
Дуня страдала молча. Терпеливо сносила злые насмешки, несправедливые упреки мужа, ласково и заботливо опекала его.
Как-то в середине жаркого летнего дня к дому Балинских подъехала запряженная парой запыленная ямщицкая пролетка. Облепленные оводами лошади, остановившись, устало зафыркали, охлестывая хвостами потемневшие бока.
На звон бубенчиков сбежались дети, подошло несколько подростков и девиц. Тут были короткие муслиновые платья, студенческие летние кители, мелькнули офицерские погоны. С высокой веранды выглянула, вооружившись лорнетом, Юлия Владимировна.
Седок в дорожной крылатке и широкополой шляпе торопливо соскочил наземь, сделал ямщику знак подождать и, близоруко приглядываясь сквозь стекла пенсне, несколько нервно поправляя его, обратился к столпившейся молодежи:
— Здравствуйте. Не окажет ли мне кто-нибудь любезность предупредить господина Балинского — надеюсь, что он дома, — о моем приезде? Я хотел бы его повидать по неотложному делу. Мы с ним знакомы с университетской скамьи. Моя фамилия — Вольский.
— Кто, кто? Вольский? Не помню, ты, наверное, перепутала, — сказал Петр Александрович запыхавшейся девочке, первой примчавшейся к нему с известием.
Едва увидев с крыльца высокую и слегка сутулую фигуру гостя, крупные черты лица с запущенной эспаньолкой и ершистыми усиками, Балинский тотчас признал незнакомца.
— Виталий! Так и знал, что перепутали фамилию, — сказал он, дружески пожимая приезжему руку.
— Ничуть, — шепнул ему гость на ухо, пока они лобызались, и громко добавил: — Оказался однокашник, вечный студент Витя… Тебя, брат, и не признаешь: поседел, взгляд строгий. Впрочем, сколько лет прошло… Я давно уже не вечный студент, сложил с себя это звание. Теперь я в земстве, по статистике, знаешь — всероссийский кадастр… А ты как? Говорят — дела твои идут в гору, мне кто-то рассказывал…
— Грех жаловаться… Но что мы тут стоим? Идем в дом. Ты, я надеюсь, у нас погостишь?
— Принимаю с благодарностью. Мне было бы очень кстати пожить в деревне — после объясню. Если это только удобно…
— Ну вот еще, пустяки — у нас, видишь, какое население! Так редко приходится встречаться с прежними однокурсниками… Да, кто-нибудь… Ну ты, шустрая, садись в пролетку, прокатись до конюшни: скажешь Арсению, чтобы позаботился об ямщике и лошадях. Давай вещи.
Дети насели в экипаж, молоденький, застенчивый офицер подхватил саквояж Вольского. Петр Александрович повел гостя в крыло дома, предназначенное для приезжих, крикнув на веранду:
— Юлинька, это мой товарищ по университету, потом приведу представить.
В коридоре Вольский посторонился, чтобы пропустить шедшую им навстречу коротко стриженную девушку в простенькой блузке без рукавов и узкой пикейной юбке. Бросились в глаза ее пушистые, очень густые, сходившиеся на переносице брови и яркие полные губы. Вольский невольно посмотрел ей вслед.
— Твоя соседка, вон ее комната. Это племянница жены, гостит у нас. Наверняка подумал — бестужевка. Ничуть. Воспитанница Смольного! Странная прическа для институтки, не правда ли? Как-нибудь потом расскажу. Располагайся, освежись, тут вот умывальник, все прочее… Через полчаса зайду.
Однако Вольский попросил своего хозяина задержаться и притворил дверь в коридор.
Примерно через полчаса Петр Александрович вышел из комнаты, постоял на веранде, задумчиво потирая лоб, и отправился разыскивать Юлию Владимировну. Он был явно озабочен.
Спустя некоторое время вышел и Вольский, переодевшийся в чесучовую пару. Петр Александрович уже ходил по цветнику, высматривая своего гостя.
— Извини меня, — быстро подошел он к нему и сразу приступил к неприятному разговору, смысл которого сводился к тому, что скрыть пребывание Вольского на людной усадьбе, как тот просил, затруднительно. Петр Александрович осторожно предположил, что особой необходимости в этом он не видит, раз, по словам самого Виталия, тот отошел от активного участия в революционном движении.
— Как можно! — обрушился на него Вольский. — Сыщики следят за каждым моим шагом. Швейцар и дворники в моем доме подкуплены охранкой. Я едва сумел ускользнуть… Да и время такое — лишняя осторожность не повредит.
После этого разговора порешили, что Балинский с помощью надежного человека поселит Вольского в соседней безлюдной усадьбе, хозяйка которой большую часть года живет в Петербурге.
Впоследствии выяснилось, что Вольский, отбыв ссылку в Сибири после революции пятого года, отошел от партии эсеров, в которой состоял прежде. И его поспешный отъезд из Петербурга, и ожидание нового ареста были преувеличены. Хотя, по мнению Петра Александровича, ему реально ничего не грозило, разуверять своего гостя он не считал себя вправе. Но в то время нас всех очень заинтриговал этот мимолетный гость, показавшийся господином, начиненным романтическими тайнами.
Олег Васильевич Волков — русский писатель, потомок старинного дворянского рода, проведший почти три десятилетия в сталинских лагерях по сфабрикованным обвинениям. В своей книге воспоминаний «Погружение во тьму» он рассказал о невыносимых условиях, в которых приходилось выживать, о судьбах людей, сгинувших в ГУЛАГе.Книга «Погружение во тьму» была удостоена Государственной премии Российской Федерации, Пушкинской премии Фонда Альфреда Тепфера и других наград.
Рассказы Олега Волкова о Москве – монолог человека, влюбленного в свой город, в его историю, в людей, которые создавали славу столице. Замоскворечье, Мясницкая, Пречистинка, Басманные улицы, ансамбли архитектора О.И. Бове, Красная Пресня… – в книге известного писателя XX века, в чьей биографии соединилась полярность эпох от России при Николае II, лихолетий революций и войн до социалистической стабильности и «перестройки», архитектура и история переплетены с судьбами царей и купцов, знаменитых дворянских фамилий и простых смертных… Иллюстрированное замечательными работами художников и редкими фотографиями, это издание станет подарком для всех, кому дорога история Москвы и Отечества.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.