Избранное. Том 2 - [67]

Мелеет Каспий. Сокращаются рыбные богатства. Драгоценные рыбы гибнут, не добравшись до своих нерестилищ. Их останавливают преграды, воздвигнутые человеком. В мае, когда осетровые устремляются вверх по рекам, можно наблюдать, как упорно стремятся они исполнить великий закон природы. Инстинкт гонит их из соленого моря в пресные чистые реки, к истокам рек, за сотни и тысячи километров. Иногда реки кишат острыми, зубчатыми, шиповатыми спинами рыб. Осетры спешат, перепрыгивают друг через друга, обгоняют один другого. Инстинкт продления себя в потомках — это ведь прекрасно. Не теряем ли этот инстинкт мы, люди, как, например, потеряли уже чутье к предстоящим подземным толчкам, которое живо еще, сохраняется еще у собак и кошек и даже у тараканов. Я сам, когда почувствовал в мае прошлого года первый толчок и, схватив малыша, бросился вон из дома, был больше, чем землетрясением, поражен тем, что тараканы уже на пороге, что они опередили меня в бегстве из опасного места, что они знали о землетрясении, когда его еще не было.

Появились на земле ужасные люди, которые живут только для себя. Это страшно. Горцы говорят, что таких всепожирающих людей не было никогда. Сегодня он живет, а что будет завтра с родной землей, его не интересует. После меня хоть потоп. Пусть не растет трава, пусть не цветут розы, пусть не восходит солнце. Это хуже чумы или холеры. Мухарбий ненавидел этих людей. Вот почему о нем говорят, что он неуживчив, вот почему его не любят. У него много недругов, но есть и друзья. Он предан своему делу не только по долгу службы, но и по своей натуре. Нет сомнений, что, если бы не был он инспектором, все равно так же болел бы за родную природу, так же защищал бы ее.

Быть инспектором — дело не только трудное, но и смертельно опасное. Сколько случаев, когда поджигали дома инспекторов, убивали их самих или детей. Убийцы при этом исчезали бесследно. Хороший человек был Агададаш — инспектор Дербентского рыбнадзора. Его награждали, о нем писали в газетах. Но убили инспектора и его сына озверевшие люди. Привязали голыми к деревьям в глухом лесу, и комары выпили всю их кровь… Убийц еще не нашли.

Обо всем этом знает Мухарбий, но ничто не может его остановить, когда дело идет о сохранении родной степи. Никакие угрозы не заставят его отступить от долга и пойти на сделку со своей совестью. Пусть грозится Эсманбет. Еще посмотрим, кто будет плакать, а кто смеяться.

Глава четвертая

Терекли-Мектеб, что значит Лесная школа, так называется районный центр ногайцев. «Терекли-Мектеб — это наш город», — говорят с гордостью ногайцы. Да, и на самом деле это современный городок с чистыми и мощеными улицами и аллеями из пирамидальных тополей, с большим лесным парком. Здесь и прекрасный Дворец, культуры, и светлый уютный универмаг, и средняя школа. Терекли-Мектеб — это оазис в степи, и такому районному центру может позавидовать любой. Ногайцы большие патриоты и очень любят свою Лесную школу в степи. А вот и приветливый двухэтажный особняк, покрашенный в бело-золотистые краски со светлыми окнами без ставен, здесь располагается Ногайский райком — центр района, обширнейшего по территории, сложного по хозяйственным проблемам, славящегося хорошими и сердечным людьми.

Особняк был построен давно, еще в первые годы Советской власти, вместе со школой, первой на ногайской земле. Все здесь начиналось со школы. Кое-где на кирпичных стенах домов уцелели лозунги тех времен, намалеванные белой известью: «Безграмотность — это слепота», «Безграмотность — это тяжелая болезнь», «Долг каждого грамотного — научить писать и читать неграмотпых соседей», а кто-то дописал этот лозунг: «Да поможет аллах!»

Здесь, в особнячке, немного одряхлевшем уже по сравнению с новыми постройками, решаются самые насущные жизненные вопросы ногайской степи — радостные и печальные, тревожные и торжественные, личные и общественные. В годы войны отсюда уходили в степь навстречу докатившемуся до стеней Ногая жестокому и озверевшему врагу ногайские снайперы и ногайские партизаны. Отсюда с отрядом уходил за барханы и Эсманбет, чтобы разить врага. Здесь находят утешение и справедливость люди, обиженные зазнавшимся и чванливым начальником, здесь находят люди добрый совет. Недаром ногайцы называют этот дом «наш Дом Советов». Здесь можно поговорить по душам об успехах и неудачах. Всему голова этот дом, где и сегодня в просторном кабинете первого секретаря собрались члены бюро, серьезные и деловые люди района. Из открытых окон валит дым. То-то все время на эти окна косится начальник пожарной охраны, называемый всеми в районе Пожар-беком. Даже жена его привыкла к этому имени, и все смешное, неловкое на свете связывает она теперь с ним и, рассказывая о муже, сама больше всех хохочет. Недавно загорелся сельский клуб с библиотекой. Не успела приехать добровольная дружина во главе с Пожар-беком, а люди уже потушили пожар. Велико было негодование Пожар-бека, который, подбоченясь, стоял на пригорке и кричал на людей: «Кто вас просил, кто вам позволил тушить пожар без меня?!»

Испортили ему люди рапорт, который он собирался написать.