Избранное - [92]

Мне хотелось спросить, как он попал сюда, чем занимается, но я, смутившись, не знала, стоит ли вообще выяснять это и не обижу ли я его своими расспросами. Поэтому я сказала:

— Вы, кажется, собираетесь пообедать. А нельзя ли нам вместо пообедать где-нибудь поблизости?

— С удовольствием, — сказал он. — Хотя в ресторанчике сельскохозяйственного кооператива выбор блюд весьма ограничен.

3

Мы сели во дворе ресторанчика за столик, покрытый клеенкой, и стали ждать официанта.

— Куда вы едете? — спросил Пишта.

— Куда глаза глядят. Вы постоянно здесь? В этой мастерской?

— Нет. Я приехал сюда только на лето. Здесь я могу более или менее свободно располагать своим временем. Местечко приятное: за полчаса на мотоцикле я добираюсь до Дуная. Дядя Габи — мой крестный.

— Интересно…

— Вы о чем-то задумались.

— Да нет. Сегодня день моего рождения, — ведь вы же знаете, что я училась в университете десять лет назад, — короче говоря, мне стукнуло тридцать. Я думала именно об этом, и тут из прошлого, из моей юности, появились вы… Нежданное чудо, не так ли?

— Еще бы…

— А теперь, конечно, я уже могу задать вам вопрос, где вы так хорошо выучили французский. Вы были во Франции?

Он засмеялся.

— Нет. Я прожил полгода в Тунисе. Моя специальность — механик по дизелям.

— И вас послали за границу из этой маленькой мастерской?

— Нет. Я работал на «Чепеле». Всего два месяца, как оставил завод. Хочу отдохнуть летом, перед тем как взяться за новое дело.

— Какое?

— Какое? В общих чертах… через несколько дней я получу диплом инженера-механика. — Помолчав немного, он сказал с расстановкой, словно стыдясь своих слов: — Знаете, я ушел с первого курса университета… когда умер мой отец. Начал работать, университет кончал заочно. А недавно защитил дипломный проект.

Я вдруг страшно позавидовала этому парню. Вспомнила, что сама бросила учиться не потому, что у меня умер отец, а потому, что мне захотелось выйти замуж, жить в загородной вилле.

И сказала ему об этом. Он покачал головой.

— Да, у вас немного изменилось выражение лица, глаз. Я всегда считал вас девушкой, которая может добиться всего, чего хочет, и никогда не удовлетворяется достигнутым.

Я молчала, сжав губы, сожалея, что мы затронули эту тему. Немного погодя он добавил:

— Вы словно бы заскучали.

— Не наводите на меня тоску, милый Пишта, тогда я не буду скучать. Может, выпьем чего-нибудь перед обедом?

— Вы же собираетесь вести машину. И я потом поеду на мотоцикле.

— Я всегда вожу машину и всегда пью.

— Ну, хорошо.

— Выпьем коньяку?

— Выпьем.

Тут появился официант и сказал, что может подать нам жаркое и пиво. Мы попросили коньяк, и он вскоре принес его.

— Эва, разрешите рассказать вам, о том, как я был в вас влюблен.

— Гм, сколько лет вам было тогда?

— Пятнадцать.

— Над своими увлечениями пятнадцатилетнего возраста я могу только потешаться.

— Наверно, потому, что вы были влюблены в вашего дядюшку, а он с тех пор успел состариться, отрастить брюшко…

— Действительно, что-то в этом духе. Я была влюблена в моего учителя…

Официант принес пиво, и я выпила его залпом. Мне стало очень жарко, страшная духота разлилась в воздухе; посмотрев на небо, я увидела, что оно затягивается тучами.

— Вот-вот разразится гроза, — сказал Пишта.

— Неплохо было бы промокнуть до нитки. Ужасная духотища.

— Вы любите грозу?

— Люблю.

— И не боитесь ее?

— Нет. Мне кажется, я ничего не боюсь. Однажды я попала в опасную переделку… Далеко заплыла на Балатоне, а тут вдруг с суши подул сильный ветер. Думала, что уже не доберусь до берега. Но почувствовала только любопытство — какова она, смерть? — и ярость, потому что хотела бы еще пожить. Вот теперь я пытаюсь пустить вам пыль в глаза.

— О, вам это вполне удается. Еще с давних пор.

— Оставим старое. Нехорошо, когда человек живет воспоминаниями. У вас для этого еще будет время.

Только мы покончили с жарким, как загремел гром и полил дождь. Мы укрылись в ресторанчике, где сидели еще пять-шесть посетителей. Пишту все, видно, знали, потому что пожимали ему руку, вступали с ним в разговор. Мы расположились возле входа и стали наблюдать, как хлещет дождь.

— Люблю запах летнего ливня, — сказала я.

— Да. Вам к лицу все, что связано с водой. Я не могу вас представить без водной стихии. Особенно без моря. Мне кажется, я и теперь влюблен в вас.

Я закрыла глаза. Он точно ласкал меня своими словами. Мне тридцать лет; как хорошо было бы еще раз влюбиться и начать все сначала, а настоящее зачеркнуть.

Мы болтали о том о сем, не помню о чем. Я была немного растеряна. Уже не раз изменяла я мужу, но всегда из чувства самосохранения останавливала свой выбор на тех, кто ровно ничего для меня не значил. Чистая физиология. Тут же дело обстояло серьезней.

Вскоре дождь перестал, и мы пошли к машине.

4

Старый Морж запросил сто форинтов за ремонт, не так дорого, по-моему; в пештской мастерской, куда я обычно обращалась, брали не меньше двухсот, правда, они целый день держали у себя машину, но без этого, очевидно, можно было обойтись.

— До свиданья. — И я протянула Пиште руку. — Я даже не знаю вашей фамилии.

— Иштван Сабо. Легко запомнить. — Он не отпускал моей руки. — Куда же вы едете?