Избранное - [42]

Подошла Клари.

— Дай-ка и мне посмотреть.

Я протянул ей бинокль и с тяжелым сердцем сказал:

— Пошевеливайтесь, ребята, потому что мы пойдем на помощь.

— Мы? — Клари захлопала в ладоши.

Йошка потирал руки, Анти с любопытством смотрел на меня. Я махнул ему рукой:

— Давай-ка со мной к берегу, потом живо обратно и перевези с яхты на берег все лишние вещи. А вы, Йошка, тем временем отвяжите грот.

Я нервничал, признаюсь, жутко нервничал. Потому и рвался на берег, что надеялся поймать там какого-нибудь опытного яхтсмена, с кем можно было бы пойти на пару. Потому что с моими…

Об этом я пока боялся и думать.

На причале, кроме маленьких швертботов, стояла еще одна допотопная посудина, но и она, насколько я помнил, уже дня два как на приколе и покрыта брезентом. Кого здесь найдешь?

Я пробежал по всему молу из конца в конец.

— Эй, люди… Умеет кто-нибудь обращаться с парусом?

Не меньше пятидесяти человек толпились на молу и глазели на перевернувшееся судно.

Наконец, после полуминутного молчания, раздался голос:

— В общем, если очень надо, то пожалуй…

Конечно, сразу стало ясно, что с таким человеком нечего и связываться, но во мне все же теплилась надежда, и я спросил:

— На каких судах ходили?

— Да на всяких.

— Ну, все-таки.

— На больших, на маленьких. Еще в прошлом году. И в позапрошлом.

— Благодарю, — я помчался обратно к пристани. Вдруг там окажется кто-нибудь.

Ни парохода, ни катера у причала не было. На пристани ни души. Зря бежал. И здесь никого. А надо спешить.

— Кого же взять в помощь?

Анти тем временем в очередной раз причалил к берегу и выгружал чашки, ложки, бутылки, — чудак.

— Да вытряхивай ты поскорее, — сказал я, помогая ему. — Вполне мог бы оставить все это на яхте. Лучше бы привез что-нибудь другое… Да ладно, теперь все равно.

Я сел на весла и в упор спросил Анти:

— Слушай. Мы на воде десятый день. Чувствуешь ли ты себя в силах — в полной тьме, при штормовом ветре, когда тебя окатывает с головы до ног, — четко и без суеты выполнять мои команды?

— Можешь не сомневаться.

— Не буду сомневаться, если ты хотя бы пообещаешь сделать все, что в твоих силах. Идет?

Он протянул мне руку. Я сжал ее. Мы повернули к яхте.

— Кого еще взять? Йошку? Клари?

— Пойдем все вместе, — предложил Анти.

Я пожалел о своем рукопожатии. Он, конечно, не более чем восторженный осел и все же… все же… Мне не обойтись без помощи, ведь кому-то нужно бросать якорь и конец тоже, возможно, придется грести и менять паруса…

Грот уже лежал в мешке, Йошка и Клари стояли тут же, ожидая приказаний.

— Чего стоите?

— А что еще делать?

— Штормовой парус почему не поставили?

— Ты не говорил.

Верно, не говорил. Забыл сказать. И сколько всего я забуду еще сказать им, и все будет выполняться с опозданием, тогда как счет пойдет на секунды.

— Давайте ставить.

Прости меня, господи, впервые я был груб с ними, когда выяснилось, что штормовой парус они даже не потрудились вынуть из мешка.

Еще пятиминутная задержка. Небо окончательно заволокли низкие лиловые тучи, так что минут через десять после захода солнца нас уже окружала почти непроглядная тьма. Я вышел на нос яхты, и мне стало жутковато.

Тем временем ветер почти совсем поменялся. На потерпевшем аварию судне якорь, конечно, не бросили, и теперь его относило на середину озера, так что приблизиться к нему можно было только идя крутым бейдевиндом, короткими галсами. Теперь ветер дул почти со стороны судна.

С мола раздался чей-то возглас:

— Шандор!

Я не сразу сообразил, что зовут меня.

— Что? — напрягая голос, лихорадочно закричал я.

— Идешь на помощь?

— Иду. А ты кто? — В сгущавшихся сумерках узнать кричавшего было невозможно.

— Я с тобой!

— Ты знаешь яхту? Сможешь работать?

— Еще бы! Я же на ней и в гонках участвовал, шесть лет назад.

— Жди ялик!

Я помчался на корму. «Клари, быстро в ялик и к молу!..»

Да, тот, кто кричал мне с берега, без сомнения, умеет ходить под парусом. Кто он такой — не знаю, но коль скоро сам вызвался, то, верно, умеет. Раз уж и в гонках участвовал на моей яхте, наверняка умеет. Раз уж…

Но дорога каждая минута. Через полчаса их уже не найти.

— Кларика, ради всего святого, быстро в ялик, и гребите с Йошкой к причалу, доставьте ялик тому парню, что кричал, сами останьтесь на берегу.

— А что это за парень?

Я ощутил, как меня захлестывает бешенство. Я готов был броситься на это славное создание, жену моего доброго друга, и вцепиться ей в волосы, залепить пощечину за эти невинные ее вопросы. Я сделал уже шаг к ялику, чтобы грести самому, но заставил себя остановиться.

Стоп. Если я потеряю голову, впаду в истерику, разволнуюсь, мы все погибнем. С трудом овладев собой, я выдавил:

— Достань сигарету и выслушай меня. Надо спасти перевернувшееся судно. Дорога каждая минута. Надень что-нибудь потеплее, и гребите с Йошкой к молу, там вас ждет человек, который вернется сюда на ялике. Понимаешь, каждый миг дорог. Милая, родная Кларика, ведь правда, ты поторопишься?

Ее как ветром сдуло. Тем временем я подтянул ялик поближе к борту, вставил весла в уключины, и тут появился Йошка.

— Как так? — заявил он. — А я?

И вдруг его швырнуло на меня, потому что яхту резко качнуло. В эту минуту на нас налетел шквал.