Избранное - [140]
И Петур расхохотался.
Комната поплыла перед глазами милиционера. Он с трудом проговорил:
— Цирюльником.
— Ах, вот как! «Браво, Фигаро, браво, брависсимо!..» Скажи, Мати (так звали Духая), не этот ли бравый витязь брил наших цыган? Он очень похож на того оборванца.
Духай почувствовал, что атмосфера сгущается, и подмигивал Петуру, взглядом умоляя его замолчать. Петур налил вина в стакан и протянул его милиционеру. Тот был бледен, глаза его горели. Он было замялся, потом взял стакан и выплеснул вино на пол. Посмотрел на пол, хотел бросить и стакан, но все-таки поставил его на стол. Потом вынул блокнот, взял карандаш и указал пальцем на Петура.
— Вас я запишу. Предъявите документы!
Петур глумливо засмеялся.
— Как вас зовут?
— Меня?
— Да, вас.
— Анатаз Балабан! — И Петур снова засмеялся.
Милиционер ждал. Он понял, что это опять комедия, и повторил:
— Предъявите документы.
— Чьи? Мои?
На улице снова залаяла собака. Все прислушались. Лай становился все громче, послышался крик: «Стукни этого пса!» — потом зазвучали шаги, и вдруг дверь распахнулась. На пороге стоял низкий тщедушный человек в военной форме, за ним в полутьме виднелись еще другие фигуры. Тщедушного человека знали. Он был начальник красной милиции. А Петур все не мог угомониться:
— Ха! Новые гости прибыли!
Начальник милиции спокойно взглянул сквозь пенсне на Петура. Бесстрастность была в его серых глазах, они глядели из какой-то неумолимой враждебной дали. Петур выдержал взгляд, и на губах его застыла злобная улыбка, похожая на гримасу. Но неумолимость другой пары глаз показала ему, что судьба его решена. Сидевшие в комнате ощутили трагичность момента. Они смотрели затаив дыхание.
Тщедушный человечек с интересом обернулся к дверям, потому что один из милиционеров наступил на осколки стекла и, нагнувшись, рассматривал их, желая понять, что это такое. Потом тщедушный человечек вопросительно взглянул на милиционера, неловко стоявшего посреди комнаты.
— Товарищ Михай, у вас есть о чем доложить?
— Да, есть. Я хотел проверить документы всей компании.
— Сейчас? А давно вы здесь?
— Я пришел недавно. Шел по мостку, и вдруг мне бросилось в глаза, что окно освещено.
— Недавно пришли? И все беседовали до сих пор?
Начальник пристально взглянул в глаза милиционера.
Тот ответил очень нерешительно:
— Я допрашивал их.
Начальнику не понравилась эта нерешительность.
— Я вижу, вино пили.
Это, в сущности, был вопрос, но на него никто не ответил.
Начальник обратился внезапно к Ваи-Верашеку:
— Вы кто такой? Ответила хозяйка дома:
— Антал Ваи-Верашек, художник. Он приехал к нам в гости из Будапешта.
Начальник удивленно взглянул на женщину.
— Я не вас спрашивал.
— Я Ваи-Верашек, — ответил художник охрипшим голосом.
— Вас я знаю, — обратился начальник к жене Духая. — Я интересуюсь теми, кого еще не знаю.
Он указал взглядом на Петура.
— Этот господин несколько под мухой. Должно быть, в вашем салоне насосался. — И он насмешливо оглядел красивую комнату. — Верно говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Он встретил нас несколько ехидно… — И вдруг обратился к милиционеру Михаю: — А вы какого дьявола торчали тут? Что делали?
— Пил с нами, — просто сообщил Петур.
— Я так и подумал. Потому вы и решили, что к вам новые гости пришли. Сколько выпил?
— Один стаканчик. Я сама его угостила, — торопливо сказала хозяйка.
— Оставьте, милостивая государыня, — вскричал вдруг Петур, — не берите на себя защиту! Это не рыцари. «Я сама его угостила». Силой. А он отбрыкивался, никак не хотел? Сознательный пролетарий. Ах он, бедняга!
Начальник холодно посмотрел на Петура, как будто ожидал, когда у того совсем развяжется язык.
Петур опомнился и замолчал.
Начальник сказал вдруг:
— Где-то здесь слышались и выстрелы. С водонапорной башни часовой доложил нам по телефону, что он слышал несколько выстрелов из этого поселка.
Все удивленно уставились на начальника, переглянулись и отрицательно замотали головами.
— Здесь никаких выстрелов не было! — перебил милиционер. Он говорил уже прямо и готов был отделаться и от начальника, и от самого дела, которое тот представлял.
— Вас я не спрашивал, потому что вы идиот. А кроме того, и продажная шкура. Можете идти. Ступайте в участок. Завтра утром явитесь ко мне.
Милиционер Михай, не сказав ни слова и не попрощавшись, удалился.
Квашаи попытался повторить так превосходно удавшийся трюк Духая.
— Какой-то треск слышал и я, и где-то поблизости. Был ли это выстрел, не знаю. Но очень похоже было на выстрел.
Духай подхватил:
— Я не слыхал, а у меня слух, как у зайца.
Начальник презрительно улыбнулся. Он задумался, потом сказал одному из своих товарищей:
— Какого черта могли они здесь делать?.. В цель, что ли, стреляли, по бутылкам?
Он подошел к двери, открыл ее, зажег спичку и стал разглядывать осколки.
— Все равно. Главное, что у кого-то из них есть огнестрельное оружие… Надо всех их обыскать по отдельности…
Петур сунул руку в карман.
— Пожалуйста, вот револьвер. Я не думаю, чтобы у кого-нибудь тут еще был револьвер.
— Вы уже давно должны были сдать оружие. Все сроки прошли. Еще в марте!
— Я был на хуторах и не знал ничего.
«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о матери и ее дочке Анжелике. Две потерянные души, два одиночества. Мама в поисках счастья и любви, в бесконечном страхе за свою дочь. Она не замечает, как ломает Анжелику, как сильно маленькая девочка перенимает мамины страхи и вбирает их в себя. Чтобы в дальнейшем повторить мамину судьбу, отчаянно борясь с одиночеством и тревогой.Мама – обычная женщина, та, что пытается одна воспитывать дочь, та, что отчаянно цепляется за мужчин, с которыми сталкивает ее судьба.Анжелика – маленькая девочка, которой так не хватает любви и ласки.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Книга состоит из романа «Карпатская рапсодия» (1937–1939) и коротких рассказов, написанных после второй мировой войны. В «Карпатской рапсодии» повествуется о жизни бедняков Закарпатья в начале XX века и о росте их классового самосознания. Тема рассказов — воспоминания об освобождении Венгрии Советской Армией, о встречах с выдающимися советскими и венгерскими писателями и политическими деятелями.
Семейный роман-хроника рассказывает о судьбе нескольких поколений рода Яблонцаи, к которому принадлежит писательница, и, в частности, о судьбе ее матери, Ленке Яблонцаи.Книгу отличает многоплановость проблем, психологическая и социальная глубина образов, документальность в изображении действующих лиц и событий, искусно сочетающаяся с художественным обобщением.
Очень характерен для творчества М. Сабо роман «Пилат». С глубоким знанием человеческой души прослеживает она путь самовоспитания своей молодой героини, создает образ женщины умной, многогранной, общественно значимой и полезной, но — в сфере личных отношений (с мужем, матерью, даже обожаемым отцом) оказавшейся несостоятельной. Писатель (воспользуемся словами Лермонтова) «указывает» на болезнь. Чтобы на нее обратили внимание. Чтобы стала она излечима.
В том «Избранного» известного венгерского писателя Петера Вереша (1897—1970) вошли произведения последнего, самого зрелого этапа его творчества — уже известная советским читателям повесть «Дурная жена» (1954), посвященная моральным проблемам, — столкновению здоровых, трудовых жизненных начал с легковесными эгоистически-мещанскими склонностями, и рассказы, тема которых — жизнь венгерского крестьянства от начала века до 50-х годов.