Избранное - [122]

Но она всегда бывала очень осторожна. Мисс Армитедж дорожила своим добрым именем и пошла бы на все — на обман, ложь, — лишь бы его сохранить.

Мисс Армитедж мне нравилась, а вот миссис Робинсон я не любил. Сам не знаю почему. Старушку миссис Тернер, вот кого я любил больше всех. Она умела печь маленьких сдобных гномиков с глазами-изюминками и пекла их специально для меня. Голову я всегда съедал напоследок. А иногда таскаю их в кармане и жалею, что все-таки придется их съесть.

У миссис Тернер была дочка Глэдис. Лет ей было восемнадцать или около того, и со мной она редко разговаривала. На маленьких мальчиков, вроде меня, у нее времени не было. Ей нравились большие мальчики. По-моему, они ей чересчур уж нравились, потому что однажды, когда я сидел у них на кухне, миссис Тернер сказала: «Поменьше бы она гуляла с парнями… так ведь недолго и до беды».

Я сидел на кухне и ждал, когда испекутся гномики с глазами-изюминками.

— Угу, — сказал я.

— Да что тут говорить, беспокойством делу не поможешь. — Миссис Тернер провела ладонью по лбу, и он весь побелел от муки. — Только бессонница еще больше одолеет. Бывают ночи, я глаз не сомкну — лежу да смотрю в потолок, пока Глэдис не стукнет дверью. Услышу, что она дома, тогда уж и спать можно.

— Угу, — сказал я.

С миссис Тернер мне всегда было очень легко разговаривать — потому я ее и любил.

Однажды, не успел я войти и поздороваться, как она сказала:

— Ты случайно не слышал, что у нас говорят про Глэдис?

Глэдис уехала куда-то на месяц отдыхать. Считалось, что она живет на ферме и помогает хозяину ухаживать за телятами.

Ну, после такого вопроса, скажу я вам, надо было соображать быстро. Не мог же я ответить: «А что она рожать поехала». Такое людям не говорят. Вот Джо, тот запросто сморозил бы что-нибудь в этом роде, но я никогда. Мне это было неприятно. Джо думал, что слухи поползли с почты. Мисс Армитедж прочитала письма, так он считал. Когда такое болтают, поневоле оглядываешься, не услышал бы кто. Я это не люблю. Лучше вообще ничего не знать, чем знать такие истории. И я сказал Джо: «Ты лучше помалкивай. Мало ли что может случиться».

— Говорят, что Глэдис больно уж там задержалась, миссис Тернер, — сказал я. — Понимаете, миссис Тернер, — пояснил я, — все ведь о вас беспокоятся, о том, что вы одна остались. Все считают, что пора бы ей вернуться. А я так вообще ничего не говорю, ни словечка.

— Люди жестоки, — сказала миссис Тернер.

Я и сам так думал. Чего я только ни насмотрелся: видел, как мужчины стегали кнутом телят, а Снарли Бернс — тот однажды пнул в живот стельную корову. Я бы сам его пнул, будь я взрослым. Вот вырасту, он у меня получит.

Миссис Тернер написала Глэдис, а мисс Армитедж узнала ее почерк.

— Опять миссис Тернер пишет Глэдис, — держа в руке конверт, сказала мисс Армитедж, — второй раз за эту неделю.

— Может, что-нибудь случилось? — спросила миссис Робинсон, отрываясь от сортировки почты. И сразу стала похожа на пойнтера, учуявшего дичь, — вся ожидание, даже брови взлетели кверху.

— Да кто его знает, — сказала мисс Армитедж, не отводя глаз от конверта. Она перевернула его и посмотрела на клапан.

— А вы пробегите его быстренько, вдруг люди неправду говорят, — сказала миссис Робинсон и поспешно отвернулась — словно была тут ни при чем.

Мисс Армитедж шла с почты домой, а я искал блох у своего пса и заодно дожевывал гномика.

— Что это ты ешь, Алан? — спросила она.

— Гномика с коринкой. Мне миссис Тернер испекла.

— Она очень добрая, правда?

— Правда, — сказал я.

— Только, наверное, совсем извелась от беспокойства, — сказала мисс Армитедж.

— Миссис Тернер ни о чем не беспокоится, — твердо ответил я.

— Разве она не беспокоится о Глэдис?

— Нисколечко, — сказал я. — Глэдис поехала отдыхать. Глэдис хорошая девушка, — добавил я. А сам подумал: «Вот вам; скушайте, мисс Армитедж!» — Она очень хорошая, у нас в Туралле другую такую поискать.

— Я рада, что ты так думаешь, Алан, — сказала мисс Армитедж. — Только вот другие думают иначе.

На это я не нашелся, что ответить.

— Меня навестила мисс Армитедж, — сказала миссис Тернер, когда я заглянул к ней на следующей неделе.

Я очень удивился.

— Это она за гномиком приходила, — сказал я. — Увидела, как я ел, а она такая обжора, эта мисс Армитедж.

— Нет, нет, ни за чем она не приходила. Она принесла мне фруктовый торт, сама его испекла. — Миссис Тернер посмотрела на торт, красовавшийся посреди стола, и мягко улыбнулась. — Мисс Армитедж сказала, что слышала, какие у нас тут ходят разговоры, а потом обняла меня и поцеловала. — Миссис Тернер на минутку задумалась. — Я была к ней несправедлива, она добрая женщина.

Миссис Тернер села и, скрестив руки на столе, уткнулась в них головой. Мне показалось, что она плачет, только я не люблю смотреть, когда люди такие печальные.

И я ушел.

Легенды

Собака и кенгуру

Когда кенгуру и собака были людьми, повстречались они как-то на лесной тропе.

— Ты куда идешь, пес? — спросил кенгуру.

— Иду на охоту, — ответил пес.

— Я бы с тобой тоже пошел, — сказал кенгуру.

— Хорошо, — сказал пес. — Пойдем со мной и будь мне другом.

Они собрали свои копья и вомеры, и кенгуру спросил: