Избранное - [200]
— Так Баб эль-Уэд или Зеральда? — спросил шофер.
— Зеральда, — сказал Мурад.
Шофер открыл дверцу, но тут же захлопнул ее.
— Ты садись, а его не возьму.
— Он симпатяга, — сказал Мурад.
— Я не беру в машину собак.
— Это не собака, это Пабло.
Мурад открыл дверцу, и пес влез в машину.
— Если он напачкает здесь, с тебя пять тысяч франков.
На улицах города было пусто.
— Ты прав, — заметил шофер, — после пустыни самое лучшее для тебя — искупаться в море. Только надо бы дождаться дня.
— Завтра я улетаю.
— И ты едешь в Зеральду? Это уж слишком. В таком случае поедем берегом, морской воздух тебя освежит.
После Баб эль-Уэда дорога, окаймленная кое-где пальмами, вьется вдоль побережья между двумя рядами дачек. Купаясь в лунном свете, «опель» пробирался сквозь шелест пальм, раскачивающихся на ветру, словно огромные веера.
— Многовато ты выпил перед отъездом. Что-нибудь не так?
Мурад поглаживал Пабло, лежавшего на заднем сиденье.
— Хочешь послушать музыку?
Шофер нажал кнопки на щитке. Раздалось шипение, потом треск, но радио безмолвствовало.
— Одна мерзость, эти консервные банки.
— Ты едешь без фар? — спросил Мурад.
— Сгорели. К счастью, при такой луне все видно, как ясным днем. Лунный свет — вещь хорошая для шоферов.
Он едва успел нажать на тормозную педаль, чуть не наскочив на медленно ехавшую впереди машину, которую он не заметил. Женщина с испуганным криком оторвалась от губ водителя.
— Для шоферов… и для влюбленных, — сказал шофер.
— Ты влюблен? — спросил Мурад.
— У меня девять ребятишек… и это не считая матери.
— Ну и что?
— Ты женат?
— Нет.
— Оно и видно.
На подъезде к Зеральде они свернули с шоссе на узкую грунтовую дорогу, идущую к пляжу меж сосен.
— Полночное купание? — спросил шофер. — Ну и артист же ты, ничего не скажешь.
— Я не буду купаться.
— Нет?
— Остановись возле «Сан-Суси».
— А-а, так, значит, танцевать? Да ты на ногах не стоишь. Ступай лучше на пляж.
Мурад вышел из машины.
— Поторопитесь, — сказал посыльный, — через час мы закрываемся.
Он помог Мураду подняться по ступенькам к красной двери.
— Подожди меня, — сказал Мурад шоферу, — я вернусь через час.
Волна красной музыки подхватила его от самого порога. Средь густого дыма, наполнявшего зал, пары, казалось, плавали. Они изображали фигуры некоего фантастического балета. Когда танцующие попадали в полосу красного света, лившегося из-за оркестра, их лица становились мертвенно-бледными.
Мурад сел за столик, где никого не было.
Гарсон, тоже красный, что-то шептал ему на ухо.
— Виски, двойную порцию, — сказал Мурад.
Светловолосая женщина пела по-английски.
— Все они шлюхи!
— Что вы сказали? — спросил гарсон.
— Принесите мне целую бутылку.
Музыка обволакивала Мурада. Она лезла ему в уши и мешала думать о другом. Временами ритм ее замедлялся, и она становилась томной. Мураду не терпелось, чтобы она поскорее кончилась, чтобы снова звенела медь и били барабаны, оглушавшие его. Он останется здесь до скончания веков. Будет играть музыка, и мертвенно-бледные призраки все так же будут скользить в полумраке, изображая причудливые фигуры. А если вдруг на него нахлынут ненужные воспоминания — взвоют медные трубы или же красный гарсон наполнит его опустевший стакан. В голове Мурада все перемешалось, кружась: музыка, танцоры, Буалем и Амайас, Ахитагель с матерью и Ба Салем.
— Месье, вызвать такси?
Мурад с трудом очнулся, узнав голос красного гарсона. Он открыл глаза. Зал был наполовину пуст. Гарсон помог ему встать. Волна танцоров понесла его к выходу. У него было такое ощущение, будто он плывет. На улице ветер с моря, словно влажная салфетка, облепил ему лицо. Он остался стоять на самом верху лестницы, отыскивая глазами голубой «опель». На стоянке поблескивали хромированные части автомашин. Мурад хотел окликнуть шофера, но сообразил, что не знает его имени. Тогда он стал кричать: «Такси!»
— Он уехал, месье, — сказал посыльный, — хотя я кричал ему, чтобы он подождал вас.
— Пускай идет к чертовой матери, — сказал Мурад. — Такси!
— Я найду вам другое, — сказал шофер.
— К чертовой матери. Скажи ему, что я на пляже.
Сняв ботинки, он пошел к морю. Вдалеке огромным черным шаром маячила на фоне неба роща мастиковых деревьев, где они останавливались с Амалией. Мурад подошел поближе к воде: по мокрому песку идти было намного легче. Гуляки разъехались, сопровождаемые вакханалией ревущих моторов, на дороге и на пляже не осталось ни души. Посыльный издалека кричал что-то, но слов Мурад разобрать не мог. На песок к его ногам хлопьями ложилась белая пена.
— Такси!
— Там, где вы находитесь, — крикнул посыльный, — вам скорее нужна лодка.
До Мурада долетел смех посыльного, потом сразу же послышались смешки, доносившиеся с пляжа. Мурад пошел в ту сторону. Временами морская волна накатывала, шурша, словно шелк, наполняла следы, оставленные босыми ногами Мурада, затем отступала, а песок пил воду.
— Такси!
На этот раз смех раздался совсем рядом. Он чуть было не наткнулся на два лежащих тела, не заметив их. Попробовал обойти, но споткнулся и растянулся во всю длину, упав на женщину, не перестававшую смеяться.
— Вы меня задушите.
Мурад попытался подняться.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Грозное оружие сатиры И. Эркеня обращено против социальной несправедливости, лжи и обывательского равнодушия, против моральной беспринципности. Вера в торжество гуманизма — таков общественный пафос его творчества.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Веркор (настоящее имя Жан Брюллер) — знаменитый французский писатель. Его подпольно изданная повесть «Молчание моря» (1942) стала первым словом литературы французского Сопротивления.Jean Vercors. Le silence de la mer. 1942.Перевод с французского Н. Столяровой и Н. ИпполитовойРедактор О. ТельноваВеркор. Издательство «Радуга». Москва. 1990. (Серия «Мастера современной прозы»).