Избранное - [24]
Королева и впрямь шесть недель очищения не блюла, высмеяв эти глупости, и в храм не ходила. Зато повелела комедиантам, что за ней притащились из Англии, разыграть в покоях замка для нее и английских фрейлин срамную комедию в масках, с ослом и голой феей. И так она над этими непристойностями смеялась, что из ее зеленых глаз текли слезы, а руки перебирали длинные волосы пажа. Паж этот целыми днями от нее ни на шаг. А может, и ночами тоже, потому как пан король снарядился в дорогу и отправился в Моравию, Силезию и в Лужицу, Верхнюю и Нижнюю.
Известия о том вояже уже дошли до Праги. Наряжается король французом, вертится, дарит улыбки и корчит рожи со всяким, будь то хоть пан, хоть земан, хоть священник или крестьянин из новообращенных. Промямлит пяток чешских слов и любому бродяге, стоит тому перед ним снять шляпу, подает руку. А в Брно и Вроцлаве щеголял он с таким бриллиантом на груди, каких в наших краях и во времена Рудольфа II не видывали. Мораване подарили ему Кромержиж, отобрав его у кардинала Дитрихштейна, а королеве — Хропынь, откуда родом этот ее красавчик паж.
Денег на это путешествие угробили столько, что превратилась эта поездка короля через моравские, силезские и лужицкие земли в самое что ни на есть триумфальное шествие. Сам папа на пасху и то не ездит по Риму с такой пышностью. Католики везде попрятались, зато уж тем, кто с королем и Скультетусом одной веры, — то-то был праздник! А этот самый Абрахам Шульц наконец-то, особливо в Силезии, откуда в свое время удрал в Неметчину, наговорился всласть, растолковывая всем и каждому, что вот, мол, какой радости сподобил его господь — вернуться в отчий край с протестантским государем. Можно подумать, будто всю эту музыку затеяли только для того, чтоб какой-то рыжий проповедник смог пожаловать во Вроцлав! Но вот о чем пан Скультетус перед силезскими панами и прочим людом в своих немецких проповедях не обмолвился, так это о том, что в то же самое время вторглись в Моравию из Польши казаки, мародерствуя, убивая и насилуя, а в Южную Чехию вступил генерал Бюкуа{64} и под угрозой смерти заставлял всех отречься от Фридриха и вероломных чешских сословий.
Сам же Фридрих, что ни день, шлет депеши своей herzallerliebste, живописуя славные подробности своего похода. Сама же herzallerliebste предпочитает играть с ирландскими барбосами, обезьяной, попугаем и кудрявым Ячменьком, осведомляясь время от времени, прибавляет ли в весе ее очередной черноволосый отпрыск, а потом расхаживает под руку с пажом по Рудольфовой кунсткамере и останавливается только у картин новомодных нидерландских и немецких мастеров, знакомых ей по Гааге и Гейдельбергу. Старинные же картины духовного содержания вроде «Праздника четок», написанной в 1506 году и по велению императора Рудольфа привезенной в Прагу через Альпы из самой Италии, а также прочие благочестивые творения мастера Дюрера обходит с молчанием. Зато восхищается Рубенсом и подобными голыми бесстыдствами. Стоит перед ними, будто хочет сказать этому моравскому юнцу: «Взгляни-ка, вот и я такая же розовая пониже пояса!» Рассматривает мраморы, все больше красавца Илиона и бронзовые статуи Адриана де Фриса{65}, а еще книги, драгоценности, резьбу, эмали, монеты, часы и камеи, а над диковинами природными, что собрал здесь старый Мизерони{66}, хранитель коллекции, смеется и уверяет, что всех этих двуглавых телят, трехглазых рыб, четвероногих цыплят и русалок надо бы выкинуть в Олений ров Королевского сада. И вообще насмехается над всеми богоявленными чудесами и знамениями. Только раз призадумалась, когда написал ей Фридрих, что проживает в силезских горах некая девица, у которой бывают видения{67}, и она, как и Христофор Коттер{68} из Вроцлава, утверждает, будто бы видела во сне на голове у Фридриха императорскую корону.
— Ишь ты, императрицей захотела стать, — шипели в Праге те, кто жил умом капуцинов и монахинь, — а быть тебе всего-навсего Зимней королевой!
Яков I ответил из Лондона на известие о рождении очередного младенца по-отечески ласково. Обращался к дочери в письме не иначе как «мое дорогое дитя», но вот «королевским величеством» опять не назвал ни разу. И Фридриха, даже по прошествии стольких месяцев, не признал законным повелителем Чехии, ибо хоть Фердинанд и служит антихристу, но все же остается миропомазанным королем чешским, и нет ничего более разрушительного для монархических устоев, нежели распри между священными царствующими особами! Хватит и того, что Нидерландские Генеральные Штаты провозгласили себя всеобщим народным правительством, а свой образ правления — демократией. Зариться на чужую корону — значит подрывать священный принцип помазанников божьих, и если Мария Стюарт{69}, родная мать Якова, из-за распрей за трон лишилась головы, не исключено, что и теперь кое-кто заявит о своем праве отделять королевскую голову от туловища.
Об этих заботах английского Соломона и миротворца написал Елизавете старый лорд Чемберлен, некогда гофмейстер принца Генри, и присовокупил к сему длинную жалобу по поводу испанских притязаний Якова. Тот во что бы то ни стало намерен женить принца Чарльза, еще одного брата Елизаветы, а после смерти Генри — наследника престола — на испанской инфанте, объединив тем самым английское могущество с испанским. Отсюда и эта предупредительность по отношению к Фердинанду, близость которого к испанскому двору всем известна.
В романе дана яркая характеристика буржуазного общества довоенной Чехословакии, показано, как неумолимо страна приближалась к позорному мюнхенскому предательству — логическому следствию антинародной политики правящей верхушки.Автор рассказывает о решимости чехословацких трудящихся, и прежде всего коммунистов, с оружием в руках отстоять независимость своей родины, подчеркивает готовность СССР прийти на помощь Чехословакии и неспособность буржуазного, капитулянтски настроенного правительства защитить суверенитет страны.Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Удивительные приключения рыцаря Палечка в Чехии, Германии и Италии от рождения в день битвы при Домажлицах до поступления на службу к славной памяти государю Иржику из Подебрад (XV век).
Британские критики называли опубликованную в 2008 году «Дафну» самым ярким неоготическим романом со времен «Тринадцатой сказки». И если Диана Сеттерфилд лишь ассоциативно отсылала читателя к классике английской литературы XIX–XX веков, к произведениям сестер Бронте и Дафны Дюморье, то Жюстин Пикарди делает их своими главными героями, со всеми их навязчивыми идеями и страстями. Здесь Дафна Дюморье, покупая сомнительного происхождения рукописи у маниакального коллекционера, пишет биографию Бренуэлла Бронте — презренного и опозоренного брата прославленных Шарлотты и Эмили, а молодая выпускница Кембриджа, наша современница, собирая материал для диссертации по Дафне, начинает чувствовать себя героиней знаменитой «Ребекки».
Героя этой документальной повести Виктора Александровича Яхонтова (1881–1978) Великий Октябрь застал на посту заместителя военного министра Временного правительства России. Генерал Яхонтов не понял и не принял революции, но и не стал участвовать в борьбе «за белое дело». Он уехал за границу и в конце — концов осел в США. В результате мучительной переоценки ценностей он пришел к признанию великой правоты Октября. В. А. Яхонтов был одним из тех, кто нес американцам правду о Стране Советов. Несколько десятилетий отдал он делу улучшения американо-советских отношений на всех этапах их непростой истории.
Алексей Константинович Толстой (1817–1875) — классик русской литературы. Диапазон жанров, в которых писал А.К. Толстой, необычайно широк: от яркой сатиры («Козьма Прутков») до глубокой трагедии («Смерть Иоанна Грозного» и др.). Все произведения писателя отличает тонкий психологизм и занимательность повествования. Многие стихотворения А.К. Толстого были положены на музыку великими русскими композиторами.Третий том Собрания сочинений А.К. Толстого содержит художественную прозу и статьи.http://ruslit.traumlibrary.net.
Знаете ли вы, что великая Коко Шанель после войны вынуждена была 10 лет жить за границей, фактически в изгнании? Знает ли вы, что на родине ее обвиняли в «измене», «антисемитизме» и «сотрудничестве с немецкими оккупантами»? Говорят, она работала на гитлеровскую разведку как агент «Westminster» личный номер F-7124. Говорят, по заданию фюрера вела секретные переговоры с Черчиллем о сепаратном мире. Говорят, не просто дружила с Шелленбергом, а содержала после войны его семью до самой смерти лучшего разведчика III Рейха...Что во всех этих слухах правда, а что – клевета завистников и конкурентов? Неужели легендарная Коко Шанель и впрямь побывала «в постели с врагом», опустившись до «прислуживания нацистам»? Какие еще тайны скрывает ее судьба? И о чем она молчала до конца своих дней?Расследуя скандальные обвинения в адрес Великой Мадемуазель, эта книга проливает свет на самые темные, загадочные и запретные страницы ее биографии.
На необъятных просторах нашей социалистической родины — от тихоокеанских берегов до белорусских рубежей, от северных тундр до кавказских горных хребтов, в городах и селах, в кишлаках и аймаках, в аулах и на кочевых становищах, в красных чайханах и на базарах, на площадях и на полевых станах — всюду слагаются поэтические сказания и распеваются вдохновенные песни о Ленине и Сталине. Герои российских колхозных полей и казахских совхозных пастбищ, хлопководы жаркого Таджикистана и оленеводы холодного Саама, горные шорцы и степные калмыки, лезгины и чуваши, ямальские ненцы и тюрки, юраки и кабардинцы — все они поют о самом дорогом для себя: о советской власти и партии, о Ленине и Сталине, раскрепостивших их труд и открывших для них доступ к культурным и материальным ценностям.http://ruslit.traumlibrary.net.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.