Избранное - [8]

Ти Фео вышел от советника очень довольный. Вместо ловушки, которой он так боялся, ему устроили роскошный прием. Советник Киен специально для него приказал зарезать курицу, послал за вином, а на прощанье дал ему денег на лекарство от ран. Ти Фео брел, слегка шатаясь, и ухмылялся: «Очень мне нужна какая-то мазь! Да я и трех су за нее не отдам!» В тюрьме он узнал про такие средства, о которых здесь отродясь никто не слыхал. Приложить несколько листьев — и его лицо будет в полном порядке. Ну, а на эти деньги лучше выпить…

И целых три дня Ти Фео не переставая пил. А на четвертый, когда кончились деньги, заявил хозяйке винной лавки, сверкнув глазами:

— Дай-ка еще бутылку… в долг. Вечером рассчитаюсь…

Хозяйка заколебалась. Тогда Ти Фео вытащил из кармана коробок, чиркнул спичку и поднес ее к соломенной кровле. Хозяйка с паническим воплем выдернула загоревшийся пучок и затоптала пламя. Затем, охая и причитая, вынесла бутылку. Тыча ей пальцем в лицо, Ти Фео заорал:

— Ты дурака не валяй! Я покупаю, а не выпрашиваю! Думаешь, зажилю? Спроси в деревне, случалось ли когда, чтобы я долги забывал? А денег у меня хватит! Я отдал их на хранение советнику. Вот схожу вечером к нему, и ты свое получишь.

— Не смею сомневаться в вашей честности, — всхлипывая и вытирая нос подолом, ответила хозяйка, — но у меня так мало наличных…

— Ладно, заткни глотку! Сказано, вечером уплачу. Сдохнешь, что ли, сию минуту без денег?

Ти Фео забрал бутылку и вышел из лавки. Он сорвал в чьем-то саду несколько еще незрелых бананов и, запустив руку в корзину проходившей мимо торговки-разносчицы, прихватил оттуда щепотку соли. Зеленые бананы с солью показались очень вкусными. Впрочем, к вину всякая закуска казалась ему вкусной.

Опорожнив бутылку до конца, он утер губы и нетвердым шагом побрел к дому Киена, уведомляя каждого встречного, что идет требовать с советника долг. Глаза Ти Фео налились кровью, губы нервно дергались. Едва взглянув на него, советник понял: жди опять скандала, еще слава богу, что в руках у Ти Фео нет пустой бутылки.

— Куда это ты собрался, Ти? — с важным видом спросил советник.

— Мое почтение, господин! — хрипло приветствовал его Ти Фео. — Явился вот. Хочу кое о чем потолковать.

Голос его звучал довольно зловеще и не предвещал ничего доброго, хотя держал себя Ти Фео пока вполне пристойно. Почесывая то затылок, то за ухом, он продолжал:

— Помните, вы отправили меня как-то в тюрьму? Так вот, мне там очень нравилось… Да, да… Разрази меня гром, коли вру. Мне там было совсем неплохо! Хоть кормили исправно… А в деревне что? Ни клочка земли у меня нет, палку и то воткнуть негде. Чем жить — не ведаю. Вот и пришел я проситься обратно в тюрьму.

— Опять пьян! — заорал на него советник. Он всегда начинал в таких случаях с крика, чтобы прощупать противника, узнать, что у того на уме.

Одним прыжком Ти Фео очутился рядом с советником, выпучил глаза и угрожающе потряс кулаком.

— Капли во рту не было! Просто желаю в тюрьму — и все!.. А не отправите, так я… я… — Ти Фео сунул руку в один карман, потом — в другой, выхватил ножик и вскинул его над головой, — прирежу кого-нибудь, и, может быть, не одного, — прошипел Ти Фео сквозь зубы. — Тогда уж волей-неволей придется отправлять меня в тюрьму…

И Ти Фео принялся с вызывающим видом полосовать ножиком поверхность дорогого полированного стола. Советник громко рассмеялся, — ничем он не гордился так, как своим уменьем смеяться в нужную минуту, — совсем как Цао Цао[8]. Потом встал и похлопал Ти Фео по плечу.

— А ты, смотрю, горяч! Что ж, раз тебе так хочется зарезать кого-нибудь, за этим дело не станет… Сержант Тао задолжал мне пятьдесят донгов. Попробуй-ка получить их. Будет тебе за это сад!

Сержант в отставке Тао, человек солидный и состоятельный, получал приличную пенсию, имел кучу друзей и родственников, пользовался в деревне большим влиянием и потому уже доставлял кучу неприятностей советнику Киену. Давным-давно этот Тао занял у советника полсотни донгов, а теперь наотрез отказывался платить потому, что сын советника, видите ли, став старостой, не соизволил сделать ему по этому случаю никаких подношений. Это надо же так обнаглеть! При одной мысли о сержанте Тао советника начинала душить ярость. Но здесь он был бессилен — солдат Тьык, его верный слуга и единственный человек, которого можно было бы натравить на сержанта, помер год назад. И вот теперь судьба посылала советнику Ти Фео. Отчего же не попробовать? Управится Ти Фео с сержантом — прекрасно! А сломает себе на этом деле шею — тоже хорошо! Все советнику на руку.

Ти Фео, не раздумывая, зашагал прямо к дому сержанта и еще по дороге принялся поносить его на чем свет стоит. В другое время это могло бы печально кончиться, потому что сержанту ничего не стоило убить человека. Но, к счастью для него, а скорее к счастью для Ти Фео, в этот день сержант лежал в горячке и не мог подняться. Возможно, он вовсе не слышал, как Ти Фео ругает его, потому как пребывал в беспамятстве. А жена сержанта Тао, едва завидев пьяного Ти Фео, сразу догадалась, зачем он пожаловал, и, даже не спросив мужа, поспешила выслать советнику злосчастные пятьдесят донгов с одним из слуг. Таковы женщины: спокойствие им дороже всего. Любой ценой они желают прежде всего избежать скандала. Впрочем, жене сержанта была хорошо известна история этих денег. Да и что значат полсотни донгов для их семьи? Скандал мог бы обойтись куда дороже!