Избранное - [6]

Шрифт
Интервал

Всебытия, пространства мирового,
Что озаряет дивным светом разум,
Сокрытое дает увидеть глазом.
Вершился быстротечной жизни бег,
Обрел и мысль и чувства человек.
Ему из тайн в туманном мирозданье
Сквозь ощущенья открывалось знанье.
Огонь священный в сердце не потух,
Пылает разум, обновляя дух.
Как человек в своем строенье чуден:
Без счета черт живым присуще людям.
У каждого – свое дыханье, чувство,
И в том творца премудрое искусство.
Тот в жизни наивысшего достиг,
Кто был душой воистину велик.
От зверя человек своим обличьем,
Уменьем рук и языком отличен.
Те из людей восславлены в народе,
Что благородны по своей природе.
Всегда ступая праведным путей,
Себе находят утешенье в том.
Поэты словом управляют смело,
Врачи – те правят, исцеляя тело.
Волнует души первых краснорезье,
И преданность вторых болезни лечит.
Так пусть же удостоится вниманья
Поэма о науке врачеванья.
Теперь в стихах я изложу для вас,
Что изучил и применял не раз.

О назначении медицины

Здоровье сохранять – задача медицины,
Болезней суть понять и устранить причины.

Разделы медицины

Теория и практика – основа,
В теории есть три заглавных слова.
Семь факторов,[11] природой данных, есть,
А к ним еще необходимых шесть.[12]
Зависимы три вещи друг от друга:
Теченье, проявленье, вид недута.
А в практике все так разделено:
Хирургом исцеляется одно,
Подчинено другое терапевту:
Лекарство назначать или диету.

О естественных компонентах и элементах природы

Все, что природа накопить сумела,
Незримо входит и в природу тела.
Земля и воздух, – прав был Гиппократ,[13]
Вода, огонь – сей составляют ряд.
В любом из нас стихии те четыре.
Круговорот их вечен в этом мире.
Избыток иль нехватка лишь одной
Грозят больному тяжкою бедой.

Второй естественный компонент – мизадж

Мизаджа знание врачу всего полезней
Для постиженья и лечения болезней.
И качества, присущие ему,
Определить врач должен потому.
На ощупь выявляются мизаджи:
Горячий, стылый, я сухой, и влажный,
Они – в природе, в смене лет и зим,
В том, где растем и что вокруг растим,
У каждого мизаджа есть начало,
И до конца ступеней есть немало.
Огонь и воздух – вот исток тепла.
Земля с водою холодят тела.
А сухость – меж землею и лучами
И влажность – меж водой и облаками.
Натуры в том единство и упорство
И вечное стихий противоборство.
Все эти свойства надо уяснить,
Чтоб к истине тянуть живую нить.
Мизадж есть элементов сочетанье,
Какого-то из них преобладанье.
И соразмерным мы его сочтем,
Когда четыре элемента в нем,
Приходит врач затем к определенью,
Кто склонен к худобе и к ожиренью.
У человека всякого свой нрав,
И лекарь-исцелитель будет прав,
Коль, изучая свойства те и эти,
Держать любое будет на примете.
И главное он выделит тогда:
Огонь ли то, земля или вода,
Иль воздух. Таково сужденье наше
О естестве телесном, о мизадже.
Известных ныне каждому врачу
Мизаджей девять я назвать хочу.

Мизаджи времен года

В иных краях иное время года,
Прямых границ не ведает природа.
Зимою в теле флегмы проявленье,
А по весне приходит кровь в волненье.
Желчь желтая преобладает летом,
Желчь черная – порой осенней, следом.

Мизаджи пищи

Годятся в пищу нам со дня творенья
Животные продукты и растенья.
Солей и минералов пестрый ряд,
Лекарства, что недуги исцелят.
Блюд в мире, вероятно, больше тыщи,
По вкусу делятся мизаджи пищи.
Когда еда горька иль солона,
Она суха. А та, что холодна,
Бывает кислой, терпковатой, вязкой.
Горячее пристало есть с опаской.
Все жирное бывает жгучим, влажным
И в сочетании с другим мизаджем —
Холодным – порождает аппетит,
И бодрость, жизнелюбие хранит.

Мизаджи возраста

Всему живому свой отпущен век.
Имеет время жизни человек.
Горячий в детстве, в юности, как пламя,
Ои холодней становится с годами.
У зрелых больше трезвости ума,
А старость, словно лютая зима.
Ребенок полон хлипости и влаги,
А юноша – поджарости, отваги.
От полдня до закатного конца
Взор тверже, суше, тяжелей сердца.

Мужские и женские мизаджи

В мужской натуре – сухость и тепло,
А в женской – влажность холодом свело.

Телесная натура

Бывает тело полным, беззаботным,
Но по натуре влажным и холодным.
А тот, кто строен, худ и даже тощ,
Мизаджем сух, на саксаул похож.
Те, у кого видны под кожей вены,
Натурой горячи и откровенны.
Те, у которых вены не видны,
Напротив, по натуре холодны.
Благоприятно вен расположенье,
Когда умеренно телосложенье.

Признаки мизаджа, выявляемые по цвету и прежде всего по окраске кожи

Исследуя натуру, нам негоже,
Не зная местности, судить о цвете кожи.
К примеру, в жарком климате страна,
Там кожа местных жителей черна.
А у славян у снежного предела
На удивленье кожа побелела.
Семь климатов под солнцем и луной,
В любом из них царит мизадж иной.
Четвертый климат – и сухой и влажный
Приметен он обилием мизаджей.
У желчного лицо на склоне лет
Приобретает желтоватый цвет.
С лицом коричневатым меланхолик,
Страдает он и морщится от колик.
А краснота лица от полнокровья,
Мизадж подобный – признак нездоровья.
Румянец молодой и светлый лик —
Могучих сил и радости родник.

О цвете волос

Мизадж у белокурого, что лед,
У темнокудрого наоборот —
Горяч. И волос чем светлее,—
Рыж или рус, – мизадж тем холоднее.
Уравновешен он у тех людей,
Чей волос рыжеват иль чуть темней.

О цвете глаз

Коль мал объем у жидкости глазной

Еще от автора Абу Али ибн Сина
Повесть о Хаййе ибн Йакзане

Настоящая книга представляет собой сборник комментированных научных переводов трех версий классического сюжета о Хаййе ибн Йакзане, принадлежащих Ибн Сине, ас-Сухраварди и Ибн Туфайлу. В них представлено три различных взгляда средневековых исламских философов на то, кем является человек. Влияние этих сочинений не ограничилось исключительно мусульманским миром, но распространилось и на европейскую литературу. Известна также версия этой истории, написанная на иврите. Настоящее издание снабжено научным предисловием и аналитическими статьями, данными в приложении. Книга предназначается для широкого круга читателей, интересующихся историей философии, культурой и литературой.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Канон врачебной науки

Гениальный труд Ибн Сины «Канон врачебной науки» – величайший по значению и содержанию памятник культуры – написан в 1012-1024 годах. Этот колоссальный свод медицинских знаний представляет собой одну из вех на пути развития подлинных идей гуманизма, связанных с борьбой за охрану здоровья человека. Величайшие памятники человеческого ума, к которым принадлежат и «Канон», вошли в сокровищницу мировой науки и культуры.


Рекомендуем почитать
СтихоДневник

Александер Ковешников проживает в Труэ вместе со своим котом Стефаном, которому и посвящено большинство стихотворений...https://vk.com/stihodnevnikhttps://stihi.ru/avtor/koveshnikov1https://proza.ru/avtor/koveshnikovhttps://ficbook.net/authors/1273787.


На склоне пологой тьмы

Дорогой читатель, это моя пятая книга. Написана она в Болгарии, куда мне пришлось уехать из России в силу разных причин. Две книги — вторую и третью — Вы найдёте в московских библиотеках: это «Холсты» и «Амбивалентность», песни и творческие вечера при желании можно послушать на Ютюбе. Что сказать о себе? Наверное, сделать это лучше моих произведений в ограниченном количеством знаков пространстве довольно сложно. Буду счастлива, если эти стихи и песни придутся кому-то впору.Наталья Тимофеева.



Из фронтовой лирики

В сборник «Из фронтовой лирики» вошли лучшие стихи русских советских поэтов-фронтовиков, отразившие героический подъем советского народа в годы Великой Отечественной войны.


Я продолжаю влюбляться в тебя…

Андрей Дементьев – самый читаемый и любимый поэт многих поколений! Каждая книга автора – событие в поэтической жизни России. На его стихи написаны десятки песен, его цитируют, переводят на другие языки. Секрет его поэзии – в невероятной искренности, теплоте, верности общечеловеческим ценностям.«Я продолжаю влюбляться в тебя…» – новый поэтический сборник, в каждой строчке которого чувствуется биение горячего сердца поэта и человека.


Мы совпали с тобой

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.