Избранное - [51]

— Пулеметы — не большая помощь против подводных лодок? Или мин. Рука у тебя проходит, Фредерик?

— Да.

— А кто капитан «Адмирала»?

В голосе Фредерика зазвучал смех:

— А как ты думаешь — кто? Угадай!

Магдалена была не настроена угадывать.

— Он не так уж далеко от тебя сейчас, — смеялся Фредерик.

— Неужели правда? — Магдалена невольно отшатнулась. — Ты?

Фредерик кивнул. Она смотрела на него большими глазами, в ее взгляде появилось что-то чужое, как будто она никогда его раньше не видела.

— Фредерик, — сказала она, не переставая смотреть ему в глаза. Обеими руками обняла его за шею и снова положила голову ему на грудь.

Он поцеловал ее и шепнул:

— Ты будешь ждать меня, Магдалена, да?

Она вздохнула, не ответив.

— Почему ты вздыхаешь? Ты же станешь моей женой, да? Когда я вернусь… вернусь человеком, который может построить дом и содержать семью? А, Магдалена?

Она чуть-чуть отстранилась, как будто ей трудно было ответить, и сердце Фредерика больно забилось. Он нетерпеливо повторил:

— А, Магдалена? Станешь? Станешь меня ждать?

Она поправила ему ворот рубашки.

— Милый, — произнесла она тихо, — у меня трое детей. Ты не можешь начинать жизнь с тремя детьми. Тебе нужна молодая жена, у которой нет детей от другого.

— Дети! — нетерпеливо сказал Фредерик. — Я так люблю детей! Но дело не в этом, Магдалена. Ты не хочешь выходить за меня замуж — вот в чем дело.

В голосе его зазвучало что-то похожее на угрозу:

— Или у тебя другие планы? Я спрашиваю потому, что время не ждет. Я хочу знать, могу я уйти в плавание счастливым, или…

— О Фредерик, ты должен быть счастлив.

Она беспокойно вздохнула и прибавила с улыбкой:

— Но в моих ли силах сделать тебя счастливым?

Он ощутил ее рот возле своего. Но почему она не ответила на его вопрос? Он не был уверен в Магдалене. И еще раз настойчиво спросил:

— Будешь ждать меня? Мне нужен твой ответ, это для меня очень много значит. Это значит — все или ничего!

— А если ты потом пожалеешь? — прошептала Магдалена. — Не считай себя связанным со мной, Фредерик. Я буду здесь, когда ты вернешься, и тогда мы поговорим.

Фредерику ответ Магдалены не понравился. Положив руки ей на плечи, он грустно смотрел ей в глаза. Она улыбнулась и приникла к нему.

— Ты могла бы сказать, что будешь любить меня вечно… и никогда не полюбишь никого другого, — с упреком и одновременно с мольбой сказал Фредерик.

— Ты — мой лучший друг, Фредерик, — нежно сказала она. — Посмотрим, вернешься ли ты с теми же мыслями. Ты знаешь, что сердце изменчиво! — И прибавила быстро: — Но войдем в дом, а потом я провожу тебя на судно.

— Проводишь, Магдалена? — Он был в восторге, взял ее за талию и высоко поднял.

Магдалена и Лива вместе провожали Фредерика на судно. Пошел мелкий снег, тропинка стала скользкой, Фредерик взял сестер под руки. Они шли молча. Снизу, из города, доносилось привычное кипение звуков, слышна была музыка, солдатский джаз-оркестр играл танцы у Марселиуса. Перед затемненным входом, как всегда, толпился народ. Люди входили и выходили, вспыхивали карманные фонарики, выхватывая из мрака лица за сеткой снежинок, — похожие на белые маски, улыбающиеся молодые лица.

У причала стоял готовый к отплытию «Адмирал», мотор работал. Фредерик быстро попрощался. Магдалена проводила его до трапа, он сжал ее руку и прошептал:

— Я не знаю, как мне благодарить тебя, Магдалена, ты сделала меня другим человеком… да… теперь мне есть во имя чего жить!

Повалил густой снег. Лива и Магдалена стояли на причале до тех пор, пока очертания судна не исчезли во мраке. Магдалена закрывала лицо концом головного платка. Лива видела, что она борется со слезами.

Они долго шли молча. Магдалена откашлялась, глубоко вздохнула.

— Тебе не кажется, что Фредерик похож на Улофа, моего мужа? — вдруг спросила она. — Да, Лива, похож, не внешне, он сильнее, выше, но все же чем-то. И он не такой вялый, каким был Улоф. Мне очень нравится Фредерик. У него золотое сердце, но он, несмотря ни на что, напоминает мне Улофа.

Магдалена снова вздохнула и, помолчав, продолжала:

— Знаешь, Лива, я хочу с тобой поделиться, если ты согласна выслушать. Фредерик хочет жениться на мне. Слышишь, Лива? Но я не могу выйти за него. Знаешь почему? Не осуждай меня, мне самой очень жаль… но я встречаюсь с одним солдатом, Лива. Я встретила его в первый же вечер, как пришла сюда. Ругай меня, я ничего другого не заслужила. Никто об этом не знает, мы встречаемся в поле, он знает, что я недавно овдовела и что о наших отношениях нужно молчать. Ты слышишь? Скажи же что-нибудь, Лива.

— А ты рассказала ему, что у тебя трое детей? — тихо спросила Лива.

— Нет. — У Магдалены стучали зубы, она закуталась в платок.

— Мне очень жаль, — прибавила она немного погодя. — И я тебе не все еще рассказала. Скажу лучше, как оно есть. Слышишь? Скажи хоть «да» или «ага», чтобы я знала, что ты слушаешь! Мне нужно с кем-нибудь поделиться, а ты можешь думать обо мне, что тебе угодно.

— Да, — сказала Лива.

— Я встречалась не только с этим солдатом, — продолжала Магдалена тихим виноватым голосом, — я встречалась с двумя. Вот какая я плохая, Лива.

Магдалена хрипло продолжала: