Избранное - [18]

В мороз, в стужу надо было смолить полы механосборочного. Смола курилась, металась дымом, ветер сбивал с ног, артели, ругаясь, уходили в бараки.

Пришел Василий Иванович Иванов:

— Где Бердников? Слушай, товарищ…

И поставил перед бригадой задачу.

— Сознаю!

Мы пошли в корпус. Смола била жаром, от ветра коченели руки, но бригада смолила полы на громадной площади, метр за метром. Волдырями вздулись руки, но все девятнадцать остались у кипящих смолой котлов, на ветру, на морозе. Сезонники — курские, орловские — требовали спецовки, грозились уйти со стройки. Наша бригада постановила: «Спецодежду ввиду нашей сознательности не брать, а отдать ее тем рабочим, которые на стройку только сейчас пришли, чтобы у них не создалось плохое отношение к работе».

Работу сделали в срок. И в газете «Даешь трактор!» напечатали наше обращение ко всем строителям:

— Товарищ! Социализм строится при всякой погоде».

(Из воспоминаний комсомольца М. Бердникова)

Я принял на себя ответственность и разрешил Калдеру вести работы так, как он намечает. В этом был некоторый риск. Мы могли сбиться при забивании колышка, отойти на миллиметр в сторону, могли сбиться оттого, что нитка при разметке дает провес или отклоняется от ветра, могли сбиться при расстановке болтов, наконец, могли сбиться оттого, что были неопытны. Я рассчитывал, что если несколько колонн из 800 не подойдут, то легче будет снова разломать фундаменты и переставить болты, чем задерживать работы, дожидаясь прибытия конструкций. Доверился расчетам, режиму, стандарту. И ведь не сбились! Расчеты целиком оправдались. На 800 колонн нам пришлось переменить всего два болта и несколько заклепок. Конструкции механического цеха были установлены в 28 рабочих дней. Это прекрасный срок!

Один механосборочный цех занимает 4 га, длина его свыше 400 метров, и верно расставить болты на такой площади — вещь трудная. В одном месте фундаменты оказались чуть ниже, чем следует. Техник Юдин услышал голос Калдера, отдававшего распоряжение переделать фундаменты и поставить новые болты. Юдин сказал ему через переводчика:

— Передайте, что, по-моему, можно и не ломать фундаменты. Я наращу болты…

Калдер обернулся к нему:

— Когда?

— Сегодня.

Он согласился. Юдин навернул к этим болтам гайки, законтргаил их, и болт стал выше, Первый болт он старался нарастить так, что он получился чуть ли не шлифованный. Калдер прищурил глаз и сказал:

— Сделано хорошо. Но излишне красиво.

Чувствуя большую ответственность в применении новых приемов в работе, я всячески помогал инженерам-строителям. Заботился о своевременной подаче транспорта, погружался в оперативную работу материальной и складской службы, влезал в технику нормирования. Нам удалось резко поднять трудовую дисциплину. Калдер, как правило, приходил за пятнадцать минут до начала работ и приучал к такой аккуратной явке весь командный состав. Это, в свою очередь, подтягивало рабочих. Они увидели продуктивность новой системы, убедились, что их работа дает высокие результаты. Расчленили обязанности при бетонировке, создали пути для подвозки строительных механизмов, ввели, пусть примитивную, механизацию.

Мы впервые двигались всем фронтом строительных работ. Одновременно работали такелажники, ставившие железные конструкции, и клепальщики, которые вслед за ними вели клепку, а дальше двигались каменщики — они возводили стены, за ними плотники — они стлали крышу. Завод рос, он подымался на наших глазах. Одна лишь картина такой работы на большом фронте, не виданная у нас раньше, действовала на рабочих, заставляла их двигаться быстрее.

«Иностранного наблюдателя поражает особая интеллигентность нашего пролетариата, прошедшего школу революционной общественности. Для того чтобы не быть голословным, я прочту одно чрезвычайно интереснее сообщение американской фирмы Канн, которая строит Сталинградский завод. Это та самая фирма, которая строит заводы Форда. Люди этой иностранной фирмы совершенно не склонны переоценивать наши достоинства, они очень критически относятся к нашей обстановке. Тов. Куйбышев сообщил недавно о письме, полученном им от этой фирмы Канн. Фирма пишет:

«Быстрота и экономичность установки стальных конструкций в большой мере объясняется сотрудничеством со стороны советских рабочих. Кроме похвального, мы ничего другого о них сказать не можем. Они более сообразительны (интеллигентны), чем наши рабочие.

Если им дать правильное руководство, если им не мешать в работе, если им дать соответствующий стимул в том смысле, чтобы их мастера и руководители работали так же напряженно, как они, — мы могли бы достигнуть лучших результатов с ними, чем с нашими рабочими в Америке».

(Г. М. Кржижановский. «Хребтовый год пятилетки». Доклад на сессии ЦИК СССР, 1929 год)

Представляете масштабы работ! Площадь механического цеха — 40 тысяч квадратных метров, литейного — 28 тысяч квадратных метров, кузнечного — 22 тысячи квадратных метров. Тоннели пересекают завод. Тоннель под механосборочным цехом достигает 5 метров высоты. 7 ноября 1929 года в еще пустой механосборочный цех вошли крестьяне, делегаты слета колхозников Северного Кавказа. Механический цех занимает четыре десятины. Они измеряли площадь шагами. Они щупали железные конструкции, выстукивали стены, подымались на крышу, входили в тоннель. Мы открыли митинг, когда они все увидели и убедились, что страна строит для них завод тракторов добротно, всерьез.