Прошло больше месяца, и в связи с ремонтом электростанции в городе опять отключили электричество. В тот день с самого утра моросил дождь, а к вечеру похолодало. Резкий ветер, загнав всех в дома, разносил неприятный запах карбидных фонарей.
Перед высоким домом на мрачной пустынной улице остановился рикша. Из коляски вышла модно одетая женщина с сумочкой в руке. Она вошла в дом, освещая карманным фонариком лестницу, миновала темный коридор и поднялась на третий этаж.
Сердце ее тревожно и радостно билось, когда она постучала в знакомую квартиру.
Никто не вышел. Не может быть, чтобы никого не было дома, подумала женщина. Видимо, спят. И она постучала сильнее.
— Кто там? — Голос показался знакомым.
— Откройте!
Дверь отворила женщина, в полумраке лица ее почти не было видно.
— Вам кого?
— Скажите, здесь живут Ваны?
— Нет.
— Но раньше они здесь жили. И мебель их вся на месте…
— О! Да ведь это госпожа Ван! Проходите, пожалуйста, у нас выключили свет, и я сразу вас не признала, — обрадованно говорила хозяйка, улыбаясь и пропуская гостью в комнату.
— Госпожа Фан, вы ведь жили на втором этаже! А теперь сюда переехали? — У молодой женщины отлегло от сердца: по крайней мере увидела знакомого человека.
В комнате все осталось по-прежнему, только она не выглядела такой мрачной, потому что стены были выкрашены более светлой краской.
— В начале месяца мы переселились сюда, — ответила госпожа Фан. — Не знаю, как вас теперь называть, госпожа Ван. Вы жили в Ланьчжоу? Когда возвратились?
— Только что. У меня все по-старому. Я замуж не вышла, — сказала Шушэн, краснея. Голос ее дрожал, когда она спросила: — А куда переехали наши? Вэньсюань и остальные?
— Вэньсюань? Разве вы ничего не знаете? — удивилась хозяйка.
— Нет. Целый месяц не получала от них писем, хотя аккуратно писала.
— Господин Ван умер, — тихо проговорила хозяйка.
— Умер? Когда? — Шушэн была близка к обмороку.
— В прошлом месяце, в день празднования Победы. А бабушка взяла мальчика и уехала. Комнату нам оставила. И обстановку тоже, мы дали ей немного денег.
Шушэн побледнела, ее била дрожь. После долгого молчания, вытирая слезы, спросила:
— Куда они уехали?
— Не знаю. Бабушка говорила, что сначала поедут к родственникам, а потом как будто в Куньмин. Я слышала, как она просила кого-то купить билеты на пароход.
— В Куньмин не едут пароходом, и там у них нет родственников, — сказала Шушэн. — Даже представить себе не могу, куда они уехали.
— Не знаю. Бабушка так говорила, — сказала хозяйка, — а там кто ее знает. Перед отъездом почти все распродали, прямо тут же, у дома. Госпожа Ван, да вы присядьте, я еще вас чаем не угостила, — виновато говорила хозяйка, направляясь к чайному столику за чайником и чашкой.
— Не беспокойтесь, госпожа Фан, спасибо. Скажите, знаете ли вы, как он умирал? Где похоронен?
— Не терзайтесь, госпожа Ван, отдохните, выпейте чаю, — ласково говорила женщина.
— Благодарю вас. Расскажите же мне, как он умирал. Я думала, дело идет на поправку. Он писал, что чувствует себя неплохо. Пожалуйста, расскажите мне все, я хочу знать правду.
— Не знаю, право, не знаю. Я всего раз заходила к бабушке. Знаю только, что он потерял голос и долго мучился. В тот день, когда я была у них, он совсем не разговаривал и был очень худой…
— А где он похоронен? Я хочу сходить на могилу, — перебила хозяйку Шушэн.
Как горько она раскаивалась, что уехала, оставила его!
— Не знаю. Слышала только, что последнее время они очень нуждались. После смерти господин Ван несколько дней лежал дома, пока бабушка не раздобыла где-то немного денег на похороны. Где раздобыла, этого она не сказала, хотя я и спрашивала. Она так страдала. Высохла вся, поседела, — говорила хозяйка, участливо глядя на гостью.
Шушэн слушала, кусая губы, едва сдерживая слезы. Сердце сжималось от тоски. Должен же знать кто-нибудь из соседей, где Вэньсюань похоронен! И на службе у него можно спросить. Шушэн успокаивала себя, не подозревая, что Чжун тоже давно ушел в мир иной.
— Здесь никто ничего не знает, — продолжала госпожа Фан. — Гроб унесли рано утром, на кладбище никто не пошел, бабушка никому ничего не сказала. Может, на службе вам скажут. — Женщине очень хотелось помочь Шушэн.
— Завтра пойду узнавать, — расстроенно сказала Шушэн, потом спросила: — А давно они уехали?
— Да уж с полмесяца. Мы сразу побелили стены и через день перебрались. А в нашей прежней комнате хозяин устроил приемную. Я не спросила вас, госпожа Ван, где вы остановились, — спохватилась хозяйка.
— Пока… у одних знакомых. Через несколько дней уеду.
— Вы собираетесь искать свекровь? — В это время заплакал ребенок. — Дочка проснулась, подождите, пожалуйста, — сказала женщина и быстро ушла в соседнюю комнату.
