Избранное - [22]
Sed quoniam propter peccatum originale, et propria cuiuslibet peccata partes imaginationis laesae sunt, nam ratio caecutiens est, memoria fragilis, ac voluntas depravata: et verum et bonum uno modo sunt, falsum autem cuilibet vero oppositum et malum cuilibet bono contrarium infinitis modis variantur quia ut Philosophus secundo Ethicorum exemplificat, facile est diverti a signo dato propter multiformem declinationis possibilitatem, sed veritas et virtus sunt in puncto; infmitae etiam sunt veritates virtutesque, atque innumerabiles gradus in qualibet veritate et virtute, manifestum est quod mens humana non sufficit dare quod necessarium est in omnibus, nec potest in singulis vitare falsum nec malum. Et ideo ad auctorum dicta verorum potest convenienter addi et corrigi in quampluribus. Et hoc egregie docet Seneca in libro Quaestionum naturalium: quoniam libro tertio dicit: "Opiniones veteres parum exactas esse; et rudes circa verum adhuc errabant; nova errant omnia primo tentantibus, postea eadem ilia limata sunt; nulla res consummata est, dum incipit". Et in quarto libro dicit "Veniet tempus quo ista, quae latent nunc, in lucem dies extrahet, et longioris aevi diligentia Ad inquisitionem tantorum una aetas non sufficit. Multa venientis aevi populus ignota nobis sciet, et veniet tempus, quo posted nostri tam aperta nos nescisse mirentur". Et ideo dicit in prologo Maioris voluminis, quod nihil est perfectum in humanis inventionibus et infert, quanto iuniores tanto perspicaciores, quia iuniores posteriores sucessione temporum ingrediuntur labores priorum.
Глава VI
Но поскольку вследствие первородного греха и вследствие собственных грехов того или иного [человека] все части воображения повреждены (способность к рассуждению слепа, память слаба, воля извращена) и [с другой стороны] благо и истина существуют единым способом, но ложь, противоположная какой угодно истине, и зло, противоположное какому угодно благу, варьируются бесконечным числом способов (пример этому приводит Философ во II книге Этики, говоря, что легко отклониться от данной точки по причине многообразия вариантов возможного отклонения, а истина и добродетель находятся в одной точке), а кроме того, существует бесчисленное количество добродетелей и истин и бесчисленное множество степеней у каждой истины и добродетели, то ясно, что человеческого ума недостаточно, чтобы во всех случаях совершать то, что необходимо, и в том или ином он не может избежать лжи и зла. И поэтому речения истинных авторитетов могут быть во многом соответствующим образом дополнены и исправлены. И этому превосходно учит Сенека в книге Естественных вопросов, говоря в III книге, что «мнения древних недостаточно точны, они, неопытные, еще заблуждались в отношении истины; изначально все то, к чему стремились [исследователи], было новым, затем оно же стало тщательно изученным, но в начале никакая вещь еще не доведена до совершенства»[76]. И в IV книге он говорит. «Настанет время, когда то, что сокрыто ныне, будет извлечено на свет дня, но это — дело грядущего. Для исследования такового одного века недостаточна Люди грядущего века узнают то, что неизвестно нам, и настанет такое время, когда наши потомки будут удивляться, как это мы не знали столь очевидных [вещей]»[77]. И потому он говорит в прологе к Большому труду, что в том, что открыто человеком, нет ничего совершенного, и указывает, что чем [философ] позднее [по времени], тем он проницательней, поскольку более поздние по времени [философы] начинают с трудов своих предшественников.
Et cum iam per causam et auctoritatem verificatum est quod volo, nunc tertio per effectum probabo. Nam semper posteriores addiderunt ad opera priorum, et multa correxerunt, et plura mutaverunt, sicut maxime per Aristotelem patet, qui omnes sententias praecedentium discussit Et etiam Avicenna et Averroes plura de dictis eius correxerunt. Ad haec reprehenditur de mundi aeternitate, quam nimis inexpressam reliquit; nec mirum cum ipsemet dicit se non omnia scivisse. Nam quadraturam circuli se ignorasse confitetur, quod his diebus scitur veraciter. Et cum ignoravit hoc, multo magis maiora. Ac Avicenna, dux et princeps philosophiae post eum, ut dicit Commentator super causam de iride in libro Metaphysicae Aristotelis, et opera in totam philosophiam ab eo digests, sicut ab Aristotele, hoc manifestant, dixit se materiam iridis ignorasse, sicut praecedens Commentator fatetur. Et in tertio Physicorum se ignorasse unum ex decern praedicamentis, viz praedicamentum habitus, dicere non veretur. Et proculdubio in libro de philosophia vulgata errores et falsa continentur, ut in undecimo Metaphysicae ponitur error de mundi productione, in quo dicitur quod Deus propter infinitam unitatem quam habet, et ne recipiat varietatem dispositionum, non potest creare nisi unum, scilicet, angelum primum, qui creavit secundum cum coelo primo, et secundus tertium cum coelo secundo, et ultra. Et cum in undecimo ponit omne peccatum habere fines suae purgationis in alia vita, et animas peccatrices redire ad gloriam, manifeste errat, et sic in multis.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.
Монография посвящена одной из ключевых проблем глобализации – нарастающей этнокультурной фрагментации общества, идущей на фоне системного кризиса современных наций. Для объяснения этого явления предложена концепция этно– и нациогенеза, обосновывающая исторически длительное сосуществование этноса и нации, понимаемых как онтологически различные общности, в которых индивид участвует одновременно. Нация и этнос сосуществуют с момента возникновения ранних государств, отличаются механизмами социогенеза, динамикой развития и связаны с различными для нации и этноса сферами бытия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.