Избранное - [22]

— Вот что я тебе скажу, Яшар. Ты больше клетку не оставляй открытой, а то мама сердится.

— Я нарочно не запер клетку, — смеется брат.

— Смотри, улетит — не воротится.

— От меня не улетит. Она ко мне привыкла. Где бы я ни был — всюду меня отыщет, прилетит.

— Ну ладно, — говорю.

У мужа нашей тетки Шефики, Кадира, тоже живет куропатка, правда, старая уже совсем. Кадир возьмет, бывало, ее с собой на охоту, а она уже и петь не может, вот и возвращается он с пустыми руками. Отец частенько дразнил его:

— Не куропатка стара стала, ты сам уж немолод.

Кадир на такие слова сердится, досадует.

Как-то раз, когда отец был в отлучке, пришел к нам Кадир, подозвал к себе братишку и давай его обхаживать:

— Ты, Яшарчик, умный, славный мальчик. Гляжу на тебя — не налюбуюсь, разумник ты наш. Сам диву даюсь, до чего ж ты мне люб. Послушай, Яшар, уступи мне свою куропатку. Я тебе за нее что хочешь отдам.

Брат, ни слова не говоря, отошел от Кадира, сел ко мне поближе.

— Ну продай, — не отстает тот. — Я тебе за нее целых десять лир отвалю.

— Нет, — говорит Яшар, — и за сотню не отдам.

— Ну зачем она тебе? Скоро лето, ты другую поймаешь, вырастишь. Я тебе двадцать лир дам.

— Вот ты сам летом и поймай себе куропатку, а моя не продается.

— Состарилась моя. Не поет совсем. Хочешь меняться? Я тебе барашка дам.

— У меня свой есть, не продам куропатку.

— Я тебе за нее ослика дам.

— У нас свой ослик есть. Говорю ж: не продается и не меняется.

— Щенка дам. Породистого…

— Не надо. Не люблю я собак.

— Тогда жеребчика. Уступи, Яшар.

— Сколько раз повторять: не отдам.

Пришлось Кадиру ни с чем уйти. А мать удивляется:

— Ты ведь, Яшар, сынок, уступчивый. Чего у тебя ни попросишь — все отдашь. Почему ж на сей раз не уступил?

— Моя куропатка. Она ко мне привыкла. Ни за что не продам.

На другой день Кадир опять заявился. Как ни улещал брата, как ни умасливал — попусту время терял.

— Мне моя куропатка самому нужна, — отвечал брат. — Я и сам с ней охотиться буду.

— Давай тогда вместе на охоту пойдем, — предложил Кадир. — Согласен?

Долго думал Яшар, прежде чем ответить.

— Ладно, — наконец сказал, — согласен.

— А не передумаешь?

— Не передумаю.

— Вот молодец! Давай прямо завтра и пойдем. В Айватлы, хорошо? Мы твою куропатку спрячем на дубу, она петь начнет — все куропатки с округи слетятся. Добычу пополам разделим.

— Пополам так пополам, — кивнул брат.

На том и порешили. А мама возмутилась:

— Кто тебя за язык тянул соглашаться? Уйдете с ним далеко от дома, он у тебя хитростью заберет куропатку.

— Не заберет. Я не дамся.

— Ах ты простота, простота, и не заметишь, как он тебя вкруг пальца обведет.

— Да как же он у меня заберет куропатку, если я по своей воле ни в жисть ее не отдам, — возразил братишка. — И потом, не забывай, мама, моя куропатка ни одному человеку, кроме меня, в руки не дастся.

Мать меня к себе подзывает:

— Поди, сынок Али, с ними завтра в горы. Последи за Яшаром, ты ведь старший. Он у нас простой чересчур. Даже Бургач прытче его. А Кадир хитер и плутоват. Уж если он позарился на чужое добро, хоть бы и на куропатку, не успокоится, пока не отымет. Помнишь, сынок Али, как восемь лет тому отец купил нашему Яшару новую шапку, красивую, нарядную. Не дождался Яшарчик праздника, надел ту шапку да пошел скотину пасти в Чюрюкташ. Этот самый бестия Кадир увидел на нем новую шапку и с расспросами приставать начал: «Где ты нашел эту шапку, Яшарчик?» А тот, в простоте душевной, и говорит: «Отец купил». Кадир не отстает: «Что ж ты, так прямо новую и надел? И постирать не успел?» «Не успел», — отвечает мой сын. «Никуда это не годится. Новую шапку нельзя нестираной надевать. Вот потому она тебе и не личит». Побежал мой мальчик к воде, сунул туда свою новокупочку, отжал-выкрутил. Вернулся домой, я смотрю, а от шапки одно названье осталось. Весь в отца пошел, такой же простодушный. Боюсь, опять на Кадирову приманку попадется…

Больше мать ни слова не сказала. Молчит и молчит, пока спать не легли. Только перед самым сном шепнула мне на ухо:

— Непременно завтра пойди на охоту вместе с ними. Не оставляй младшего брата одного.

На другой день мы спозаранок встали, мать накормила нас на дорогу супом, чтоб сытнее было. Яшар корм в клетку насыпал. Стали мы поджидать Кадира. Вскоре и он явился. В руках ружье и платок. Набросил он платок на клетку и потянул за ручку — сам нести хочет.

— Ты чего это? — вскинулся брат. — Ну-ка пусти. Я сам понесу.

— Дай понести куропатку, — просит Кадир.

— Не дам. Сам управлюсь. Ты лучше свое ружье неси.

Поведение брата пришлось по душе нашей матери.

— Ай да молодец сынок! Зря, видно, я его дурачком считаю.

Мы уже вышли из ворот, когда Кадир, увидев меня, всполошился:

— Зачем Али с нами идет? Мешать только будет.

— Нет, я тоже хочу с вами.

— И что ж ты собираешься делать в горах?

— Как и вы, охотиться буду.

— У тебя ж ружья нет.

— Зато у тебя есть. А у нас с Яшаром — куропатка.

Тут мама вмешалась в наш спор:

— Кадир, не мешай мальчикам. Они вместе хотят быть. Али поможет брату клетку нести.

Огорчился Кадир, но виду не показывает:

— Ладно, пускай идет. Разве я против?

Когда мы вышли за деревню, Кадир язвительно так говорит: