Избранники Тёмных сил - [2]

В другой раз Лоран оценил бы такой драгоценный венец с чисто профессиональной точки зрения. Его интересовала бы только цена, но даже думать о цене того, что принадлежит прекрасной скульптуре, казалось, кощунством. Все, что соприкасалось с этим мраморным идолом, становилось бесценным.

Лоран преодолел ступеньки, размышляя о том, как лицо статуи могло отразиться в зеркале, ведь она все время сидела здесь, она не могла стоять за его спиной, когда он смотрел в осколок, а показалось, что в тот миг, она заглянула ему через плечо.

Снова в отдаленных уголках раздался скрежет. Кто-то скреб когтями по полу. Свечи больше не загорались. Во мгле вспыхнули совсем другие огоньки. Теперь из всех углов склепа засверкали злобные звериные глаза. Волки! Почему он сразу их не заметил. Лоран вздрогнул и придвинулся к статуе, будто она могла его защитить. Если бы сейчас кто-то предложил ему факел для самозащиты, то Лоран не испугался бы близости огня.

Серые тела метались от одного угла к другому, волчьи лапы мягко ступали по мраморным плитам или скребли их, но нападать не спешили. Последний взгляд на прекрасное, коронованное изваяние, решил Лоран, а потом можно встретить смерть. Он развернулся к идолу, и мысль о гибели от волчьих когтей уступила место другому страху. Скульптура больше не сидела на троне, она стояла в полный рост, корона не только придавала ей величие, но, и как будто, делала выше. Легкая, лукавая улыбка тронула ее губы. Тонкая мраморная рука была вытянута вперед в приглашающем жесте. Статуя была безмолвна, но Лоран знал, что сейчас будут произнесены слова:

— Пойдем со мной!

И он готов был пойти, куда бы она его не позвала.

После полуночи

Ноэль обошел пустую церковь. Длинная одежда приятно, но непривычно шелестела. Ощущение эфеса шпаги в руке было более естественным, чем всеобъемлющая тишина вокруг. Ноэль старался не думать о наследстве и титуле, которые должны были бы принадлежать ему. Его судьба в этом приходе. Эту ночь он проведет здесь, а с утра вернется в свою каморку. Долгое ночное бдение еще впереди, а усталость уже дает себя знать.

Какая-то птица ударила крыльями о стекло. Надо проверить, все ли окна закрыты. Ноэль прикоснулся к железному переплету на окне у алтаря, проверил плотно ли прикрыта задвижка. За двором церкви лежал унылый пейзаж. Пустошь, заросли репейника, и только где-то вдалеке начинал расцветать вереск. Братья пустили в ход все праведное и неправедное, чтобы сослать его, как можно дальше. Ноэль прислонился лбом к стеклу, вспоминая последние дни, проведенные в далеком блестящем мире. Алый луч, коснувшийся стекла и заигравший на нем радужными бликами, заставил Ноэля оторваться от грустных мыслей. Где-то вдали, за пустошью, разливалось по небосводу алое сияние, словно багряная, огненная с кровью зарница. Такой ореол над землей возникает, когда горят где-то скирды сена. Может, вспыхнул на полях убранный урожай, или занялась чья-то соломенная крыша. Ноэль зажмурился, представив себе пылающие стога сена и дома. Бежать бы на помощь, но нельзя забывать о том, что он больше не хозяин поместья, а будущий священник. Сегодня опасная ночь, и он не имеет права уйти из церкви.

К тому же, это может быть и не пожар, просто далекий отблеск фейерверка. Но где здесь может быть устроен фейерверк, ведь кругом только бедные крестьянские хижины и лачуги, а единственное поместье находится очень далеко отсюда.

Ноэль прижал руку к стеклу, будто боялся, что окно вдруг сможет распахнуться само по себе, приоткрыв щель в другой мир.

Вокруг не раздавалось ни звука, но Ноэль почувствовал за спиной чье-то присутствие. Может, кто-то стоит у закрытой двери. Ноэль должен был пойти в притвор и проверить. В сегодняшнюю ночь он обязан дать убежище любому, кто попросит об этом. Он прошелся по нефу и вынужден был остановиться на полпути. В пустой церкви, прямо на полу, сидел, опустив голову, прекрасный златокудрый юноша. Как он мог войти, ведь дверь давно закрыта, церковь пуста. Ночь не то время, когда скамьи заполнены прихожанами.

Кто этот незнакомец? Судя по одежде, аристократ. На безымянном пальце изящной и тонкой, но сильной руки сверкало гербовое кольцо с печаткой, как осколок того мира, из которого Ноэль был изгнан. Ноэль сам не понял, почему ему показалось, что эти тонкие, очень длинные пальцы с ухоженными ногтями, хоть и выглядят хрупкими, но обладают сверхчеловеческой силой.

Золотоволосая голова медленно поднялась, будто незнакомец только сейчас понял, что он здесь не один. Вокруг было темно, но бледное лицо, как будто, светилось каким-то внутренним светом. Ноэль чуть не задохнулся при виде этой поистине неземной красоты.

Сначала Ноэля посетила отчаянная мысль, что перед ним ангел, посланный с небес, но, словно отвергая эту догадку, губы юноши всего лишь на миг исказила неприкаянная усмешка грешника, мелькнула, как оптический обман на невинном чистом лице. Ноэль рассматривал незнакомца, забыв о вежливости, забыв даже о том, что перед ним живое существо, а не немое произведение искусства в какой-нибудь галерее. Он пытался запомнить каждую черту. Золотые пряди волос, такие красивые и мягкие, что хотелось прикоснуться к ним, чтобы убедиться, что они такие же нежные на ощупь, как кажутся. Ноэль вглядывался во мглу, тщетно ища крылья за спиной незнакомца, но их не было. Возможно, всего лишь на миг очертания распростертых крыл взмахнули и исчезли за его спиной, но они почему-то были темные с золотой каймой, а не белые. Опять обман света и тени, или все-таки не обман? Ноэль так бы и стоял молча, если бы незнакомец не заговорил первым.