Его руки, губы и язык были повсюду, неистово лаская ее. Это было чудесно! Когда руки Анхеля проникли в нее, она подалась ему навстречу.
– Мария! – выкрикнул он, и она улыбнулась, зная, чего он хотел, зная, что это нужно им обоим.
– Пожалуйста, Анхель, – умоляюще простонала она.
– Это причинит вам боль, – ответил он. Его лицо исказила гримаса отчаяния. Он попытался податься назад.
Но Мария не позволила ему. Она обвила его торс ногами, привлекая к себе, и сжала их. В этот миг он наконец проник в нее.
Она закричала. Боль была такой сильной, что казалось, будто ее обожгло огнем.
– Мария? – В его голосе слышались напряжение и испуг.
Но она не ответила. Она не могла думать ни о чем другом, кроме как о тех чувствах, которые он подарил ей. Было так чудесно чувствовать его внутри себя, ощущать, как он заполняет ее, как он сливается с ней и они становятся единым целым! Она не сразу смогла привыкнуть к новому состоянию. Но вскоре это пришло к ней, и ей захотелось большего.
– Мария, – выдохнул Анхель, – я больше не могу.
Она открыла глаза и увидела, что он весь взмок, заставляя себя сдерживаться в неподвижности.
– Я хочу почувствовать вас, – прошептала Мария.
Застонав, Анхель схватил ее за бедра и слегка приподнял над столом, чтобы ей было удобно. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее он стал погружаться и выныривать из нее.
Она тоже начала двигаться, выгибаясь и еще больше открываясь ему, наслаждаясь каждым его толчком. Мария чувствовала, как нарастает напряжение. Анхель все чаще и плотнее сталкивался с ней… Страстный порыв охватил их обоих…
Она слышала его прерывистое дыхание и понимала, что вот-вот это должно свершиться…
– Боже мой! – выкрикнула Мария, потрясенная тем, что происходило с ней. Она ошеломленно прислушивалась к себе, напуганная всем этим накалом, ритмом и биением, когда он вновь и вновь погружался в ее лоно.
– Я люблю вас, – прошептала она, и тут что-то внутри нее словно взорвалось…[14]
Более ничего не могла говорить Шахразада, ибо порыв захватил принца. Его ласки были почти болезненными, его движения – почти грубыми, а соединение их тел – почти мучительным.
Однако эта мука стала великой отрадой для обоих, разрешившись невиданным по силе взрывом. И в этот миг две души, жаждавшие друг друга, соединились в одну…
Шахрияр, придя в себя, произнес одно-единственное слово, которое прозвучало как клятва:
– Согласна?
И Шахразада ответила:
– Согласна.
Свиток последний, скрепленный Большой Печатью халифа
Через полгода после ссоры
Мы, Шахрияр Третий, властелин Кордовы, повелитель земель по обе стороны пролива, простирающий взгляд свой за берега быстротекущей Тахо и усмиряющий стихию у истоков Себус-кормилицы, сим объявляю:
Шахразаду, дочь визиря Ахмета и его жены, мудрой Сафии, называю я женой своей перед лицом Аллаха всесильного и всевидящего и перед миром.
Жене нашей, Шахразаде, от сего мига оказывать почести, равные почестям нашим.
Повелеваем объявить об этом во всех селениях под нашей рукой.
И да будет так во веки веков!
