Избранная проза - [111]
Снова скрипнула дверь. Давешний сопляк объяснял диспетчеру, почему он только сейчас подготовил свой шарабан к выезду. Тот растирал рукой волосатую макушку и отмахнулся. Отговорками никого не удивишь. Он знал их все. Знал наизусть. Сопляк их тоже знал. Но нужно же было что-нибудь сказать. Тот особенно и не старался, даже улучил момент, чтобы, долдоня свое, ехидно посмотреть на скамейку для штрафников. Кралик тут же вскочил. Но диспетчер был начеку. Усадил его на табуретку, уговаривал: успокойся, дружище, ведь ничего страшного не произошло.
Кралик ему все объяснил. Но не успел уйти один, как вошел другой. И постоянно трезвонил телефон. Все лезут со своими оправданиями. Диспетчер морщился от них, как от головной боли. И только когда становилось совсем невмоготу, сухо говорил: «В чем дело, коллега?»
А дело было в том, что Кралик считал себя жертвой глупой истории. Ведь Паннах ожидал его с каким-то странным нетерпением. Сидел как на иголках и все порывался что-то рассказать. Вроде того, как он однажды протаранил ворота завода, когда его автокар протискивался сквозь толпу ждущих рабочих, чтобы подвезти к заднему люку целых десять мешков цемента. Паннах тогда только глянул на накладную и поехал. А однажды ему пришлось даже принимать роды. Это произошло, когда он, по собственным словам, в виде исключения притормозил возле молоденькой девчушки, которая, подняв руку, одиноко стояла на обочине. Он еще не успел добраться до райцентра, а девчушка уже сползла на пол между сиденьями. Паннах свернул на обочину и помог ей. Родился мальчик: три килограмма семьсот пятьдесят граммов. Кралик удивился такой точности. Но позже об этом было напечатано в газете, и пришлось поверить. И у истории с цементом тоже нашлись свидетели. Но то, что Паннах рассказал ему вчера, на фоне свинцово-серых облаков, при свете лампы, этому без водки просто нельзя было поверить. Сперва хозяин принес по кружке пива. И, услышав начало рассказа Паннаха, отошел в угол к печке. Он еще не знал, к чему все эти разговоры: свободный день, внеплановый рейс, усилитель руля. Наклонившись через стол, Паннах произнес еще одно слово: экскурсия. Кралик уже немного выпил и думал: любит человек поговорить, ведь даже ребенку известно, что автобусные экскурсии запрещены. Но Паннаху это не мешало. Слова из него так и сыпались, он говорил о номенклатурных единицах, об интеллигенции и о знаменитом исключении, которое есть во всяком правиле. Начальник смены чуть ли не на коленях умолял его: народ со связями, не могу же я им дать кого попало. Дойдя до этого места, Паннах хлебнул пива из кружки. Ты меня знаешь, сказал он, никому не могу отказать. Вообще-то я хотел взять отгул и наконец-то срезать спаржу. И потом, у меня телега барахлит: когда идешь на поворот, гремит и стучит, как будто цепями по ней колотят. И усилитель не помогает. И потом, номенклатурные единицы. Короче, я соглашаюсь, меняю, так сказать, личное на служебное, и в субботу ровно в семь я на месте. Они все тоже, мужички и бабоньки. Сразу садятся в автобус. А я себе думаю: где тот, который всегда опаздывает? Ведь всегда хоть один, да опаздывает. Бежит, как говорится, высунувши язык. Но не тут-то было. Мне дают знак трогаться. Я трогаюсь. А когда выезжали на дорогу, телега как затарахтит. Я и забыл глянуть на табличку с названием конторы. Не помню названия, хоть убей. Длинное такое, а в середине слово «редакция». «Новая родина». Или что-то в этом роде. Не запомнил, у меня голова другим была занята. В тот момент для меня было важно выехать на шоссе. И чтоб пассажиры себя вели прилично. С интеллигентами я уже имел дело. Раньше. Значит, как только я выехал на шоссе, тут же подрегулировал зеркало заднего вида и попытался найти глазами ящик. Его не было. Ни одной бутылки пива. Вот это да, подумал я, значит, крепкое. Тогда пора бы начинать, а то если приберегут на обратную дорогу, — конец. Но они ни гу-гу. Сидят себе, смотрят на гравий. Ты знаешь, он там насыпан по всей дороге с правой стороны. Собственно, ничего особенного не видно: слева хорошо сохранившийся лес. Кусты в прекрасном осеннем уборе. Заглядеться можно. Но нет, народ смотрит на гравий. Как будто он золотой. Ну, думаю, хорошенькое начало. Ищу в зеркале того, который перед отъездом подписал мне путевку. Седенький старичок с отвислыми розовыми щечками. Он сидел впереди один и дремал. Смотри-ка, думаю, хоть один разумный человек нашелся. Наверное, ночью не выспался, но стесняется и хочет показать, что хоть он и начальник, но готов разделить радость поездки с коллективом. Другой бы на его месте доехал до места на персоналке, толкнул бы речь, а до начала выпивки сел бы на заднее сиденье и укатил восвояси. Знаем, видали. В один прекрасный момент пухленькая секретарша прискачет, чтобы осведомиться о самочувствии начальника. А до тех пор можно спокойно спать. Но секретарша не показывалась. Я был единственным человеком, видевшим, что он спит, повернув голову набок и откинувшись на спинку кресла. Сидевшим сзади казалось, будто он смотрит в окно.
Как обычно, когда я выехал на автостраду и немного прибавил скорость, он проснулся. Ну вот, подумал я.
Сборник представляет советскому читателю рассказы одного из ведущих писателей ГДР Иоахима Новотного. С глубокой сердечностью и мягким юмором автор описывает простых людей, их обычаи и веками формировавшийся жизненный уклад, талантливо раскрывая в то же время, как в жизнь народа входит новое, социалистическое мировоззрение, новые традиции социалистического общества.
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
«Сказки из Волшебного Леса: Семейство Бабы-яги» — вторая повесть-сказка из этой серии. Маша и Марис знакомятся с Яголей, маленькой Бабой-ягой. В Волшебном Лесу для неё строят домик, но она заболела колдовством и использует дневник прабабушки. Тридцать ягишн прилетают на ступах, поселяются в заброшенной деревне, где обитает Змей Горыныч. Почему полицейский на рассвете убежал со всех ног из Ягиноступино? Как появляются терема на курьих ножках? Что за Котовасия? Откуда Бес Кешка в посёлке Заозёрье?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
С начала 70-х годов известный писатель ГДР Эрик Нойч работает над циклом романов «Мир на Востоке», который должен воссоздать путь республики от первых послевоенных лет до наших дней. В романе «Когда гаснут огни» действие развивается в переломный и драматический период конца 50-х годов. Исследуя судьбу молодого ученого, а потом журналиста Ахима Штейнхауэра, писатель без приукрашивания показывает пути самоосуществления личности при социализме, раскрывает взаимосвязи между политической и социальной ситуацией в обществе и возможностями творческого развития личности.
В том избранных произведений чешского писателя Яна Отченашека (1924–1978) включен роман о революционных событиях в Чехословакии в феврале 1948 года «Гражданин Брих» и повесть «Ромео, Джульетта и тьма», где повествуется о трагической любви, родившейся и возмужавшей в мрачную пору фашистской оккупации.
Роман «Облава на волков» современного болгарского писателя Ивайло Петрова (р. 1923) посвящен в основном пятидесятым годам — драматическому периоду кооперирования сельского хозяйства в Болгарии; композиционно он построен как цепь «романов в романе», в центре каждого из которых — свой незаурядный герой, наделенный яркой социальной и человеческой характеристикой.