Избранная лирика - [3]

И началом рабочего дня.

С ощущением правды горячей,

Наполняющей сердце мое,

С пожеланием редкой удачи

Всем, кто в жизни достоин ее.

Настроение

С чего — не знаю, тем не менее

Светло в глуши моей души.

С утра такое настроение,

Что хоть роман в стихах пиши.

Дождь льет по всем небесным правилам,

Душистый, щедрый, озорной.

Ему земля бока подставила

И не считается со мной.

А я иду, дышу, и радуюсь,

И гром и дождь благодарю,

И верю, что жар-птицу — радугу

Поймаю, людям подарю,

Она строптивая и шустрая,

Не надо ей земных сетей…

Я счастлив даже от предчувствия

Большого счастья для людей.

В душе такое настроение,

Что нипочем ни гром, ни дождь,

Как будто улицей весеннею

К любимой женщине идешь.

«Друг нам дороже брата иногда…»

Друг нам дороже брата иногда.

Да что там иногда!..

Дороже брата.

Об этом хорошо спросить солдата,

Который брал когда-то города.

Наверное, не трудно догадаться,

Что скажет вам в ответ такой солдат.

Брат может другом вдруг не оказаться,

Зато уж друг — он непременно брат.

А нас учили близких всех любить.

Ну как тут быть?

А надо быть солдатом.

Брат настоящим другом должен быть,

Когда он хочет оставаться братом.

В любви и в равнодушии вольны

Мы перед совестью и небесами.

Все дело в том, что братья нам даны,

Друзей себе мы выбираем сами.

В киосках продают календари

Еще сентябрь,

Еще в лучах зари

Прозрачные сады листву купают, —

В киосках продают календари,

И, как ни странно, люди покупают.

О, как они уверены, что год

К ним явится из сказочного края

И календарный листик оторвет,

Прошедшие минуты отсекая.

Об этом я не думал в двадцать три

И в тридцать лет,

А вот сейчас заметил:

В киосках продают календари,

И так давно заведено на свете.

А наше солнце, юное всегда,

Еще хранит все ароматы лета,

И не считает молодость года,

И незаметно старится планета.

Но как-то грустно, что ни говори:

В киосках продают календари.

«Не часты наши дружеские встречи…»

С. Финогеновой

Не часты наши дружеские встречи,

Меж нами и дела и города,

Друг другу «добрый день» и «добрый вечер»

Не говорим годами иногда.

А встретимся — и сразу все заметим:

И ранний снег и веточки у глаз,

Но в этот миг на целом белом свете

Нет никого — клянусь! — моложе нас.

Нам ночь не спать,

Нам снова по шестнадцать,

И нет усталости, и нет забот,

И сын твой Генька может удивляться,

Что дядя маму Сонькою зовет.

В любви прощают,

В дружбе не прощают

Ни лести, ни малейших перемен.

Друзья нам юность нашу возвращают

И ничего не требуют взамен.

Поэзия

Не пост, не чин и не профессия, —

Она превыше всяких благ.

И потому она — Поэзия,

Все лучшее зовется так.

И что ей милости и почести

И жалкий лепет похвалы!

Она не терпит одиночества

И не выносит кабалы.

Не божество и не реликвия —

Она, как долг, зовущий в бой,

Как бескорыстие великое,

Как вечный спор с самим собой.

Лжецам и трусам неугодная,

Всем честным людям верный друг,

И потому она — народная,

Святое дело наших рук.

Как воздух и как хлеб полезная,

Туда, где душно и темно,

Приходит запросто Поэзия

И открывает в мир окно.

«Уже пора писать мне о любви…»

Уже пора писать мне о любви:

Я знал ее девчонкой сероглазой,

И девушкой, вошедшей в душу сразу,

И женщиной, с кем дни делю свои.

Девчонку не сумел я отстоять,

И девушка не стала мне родною,

А женщину, которая со мною,

В конце концов боюсь я потерять.

И пусть простят мне женщины мои —

И та, что тут сейчас со мной смеется, —

Но жизнь моя на всех парах несется,

Как продолжение одной любви.

Пусть боль и грусть врывались в жизнь мою

И разрывали жизнь мою на части,

Я без любви не представляю счастья,

Я счастья без любви не признаю.

Пусть кто-то встретит доводы мои

Улыбкой кислой или миной постной…

Уже не рано и еще не поздно —

Пора, пора писать мне о любви.

Тебе

Не дорожное происшествие,

Не случайный в пути разговор…

Наше свадебное путешествие

Продолжается до сих пор.

Если б жил я на Южном полюсе,

Ты — на Северном — все равно

Мы бы встретились в рыбинском поезде

И в одно загляделись окно.

Я, влюбленный в огни причальные,

В черноморские города,

Полюбил перроны печальные

И веселые поезда.

С той поры в любом направлении

Поезд рыбинский нас везет.

Что нам станция назначения,

Лишь бы только вперед, вперед!

Вот и нынче лучом таранящим,

Сквозь осеннюю темноту

Рвется поезд к друзьям-товарищам

Из Ташкента в Алма-Ату.

Поезда, из разлук пришедшие,

Снова мчатся во весь опор.

Наше свадебное путешествие

Продолжается до сих пор.

«Гора заходит за гору…»

Гора заходит за гору —

И пик подобен сахару.

Земля со всех высот

Вприкуску солнце пьет,

Так пьет, что горы ахают

И прошибает пот…

И ветер созидания

Летит сквозь пыль и зной

До точки замерзания,

До жизни неземной,

И грани мироздания,

Меняя очертания,

Сверкают новизной.

И зори опускаются

За горную черту,

И реки с круч срываются,

Вниз головой бросаются,

Седея на лету.

И люди отзываются

На эту красоту.

Ослик

По каменистой просеке

На землю Бухары

Седой узбек на ослике

Спускается с горы.

Старинным едет городом

Колхозный бригадир.

В седле сидит он молодо

И важно, как эмир.

Осанка прямо царская,

Невозмутимый вид.

Из шелка из гиссарского

Халат на нем горит.

А ослик понимающе

Глядит на мир с тоской.

Он хочет быть товарищем,

Не хочет быть слугой.

Он на тебя работает,

Всесильный человек,

Твоей живет заботою

Уже который век!

Бывает, заупрямится —