Избавители звезд - [79]

Обе вскинули голову, когда раздался стук – тихий, вопросительный. Сердце Зафиры забилось, словно тамтам, потому что так стучал только один человек.

– Ты хочешь увидеть его? – прошептала Лана, утирая лицо.

Его… Словно сестра тоже помнила, как он стучал.

– Нет.

– Ну конечно. – Лана коротко рассмеялась. – Я открою.

Но когда она открыла, в остроконечной арке дверного проёма показался не печальный принц, а две молодые женщины. Одна из них держала целую стопку коробок, такую высокую, что за ними не было видно её саму.

– Что…

Женщины поспешили войти с радостными приветствиями и свалили свои коробки и свёртки на кровать, которая и так была в беспорядке. Девушка ростом пониже захлопала от радости. Вторая, повыше, выглядела более сурово. Зелёный платок подчёркивал нежный розовый цвет её губ.

– Ты наденешь абайю! – сказала первая, с подведёнными сурьмой глазами.

Вторая восторженно кивнула. Занавески качнулись, словно ветерок тоже хотел присоединиться к общему веселью.

– Я? – сухо спросила Зафира. – Я уже боялась, что мне придётся пойти обнажённой.

Обе женщины и Лана потрясённо посмотрели на неё.

«Ты ужасна», – захихикала Ясмин у неё в голове.

– О… – выдохнула первая, распахнув свои тёмные глаза. – Ты же никогда не сделаешь что-то столь…

– Это шутка, – ответила Зафира.

Вторая чуть склонила голову.

– Ты не похожа на шутницу.

Охотница напряжённо им улыбнулась, и первая женщина просияла.

– Кстати, я – Сания. Ты такая высокая!

– И крепкая, – сказала вторая, но Зафира и так уже знала, что та скажет. Какие-то вещи никогда не менялись. – Меня зовут Рим.

Эти женщины пришли, чтобы помочь им с Ланой подготовиться к пиру – к тому моменту, которого Зафира боялась по нескольким причинам. Она резко сказала им, что искупается сама; после купания её усадили в кресло. И всё это время женщины болтали, болтали. Лана села у столика, обхватив себя за колени, и наблюдала. Когда Зафира попыталась подойти к ней, сестра лишь тряхнула головой.

А потом девушку закружил водоворот кистей и притираний. Её тянули за волосы, ей что-то втирали в кожу, пока она изучала линии шрамов на своей ладони. Настроение Ланы начало улучшаться, пока она наблюдала за работой девушек.

Никогда прежде с Зафирой не обращались так, даже когда готовили к свадьбе Ясмин. Её разум поглотили звуки, мысли и воспоминания. Альтаир, Айя и Лев. Насир, который должен выбрать себе невесту, но хотел больше, чем мог выразить.

«Чего ты хочешь?» Она хотела снова увидеть Ясмин. Хотела прожить иначе те годы, когда притворялась, словно её матери не существует. Хотела снова ощутить вкус мороженого из Бакдаша.

И она хотела большего – таких вещей, которые пугали её саму: смерти, мести и волшебства. Тайных поцелуев. Редкой улыбки юноши с печальными глазами.

Смерть для Льва.

Месть за Бабу.

Волшебство – для неё самой, для народа, для всего королевства.

Это были хорошие желания, но как далеко она готова была зайти, чтобы исполнить их? Это и пугало её.

Она всё ещё была так молода. Она будет желать столько, сколько сможет, а потом ещё чуть-чуть. Ведь желать – значит жить, не так ли?

Рим остановилась и склонила голову набок, точно птица.

– Ты красивая, когда улыбаешься.

Она сказала это так, словно, когда Зафира не улыбалась, была похожа на труп. Но это странное отстранённое наблюдение напомнило ей об Айе, и улыбка истаяла так же быстро, как и вспыхнула.

Солнце уже начинало клониться к горизонту, когда на неё накинули платье из тончайшей ткани. Подол упал с тихим шелестом. Платье было серым, окаймлённым серебряным шитьём. Зафира сморщила нос. Кому пришла такая идея – облачить её в пепельный? Она бы ничуть не удивилась, если бы это была идея султана.

Когда она перестала разглядывать платье и подняла взгляд, то увидела, что все три девушки неотрывно смотрят на неё.

Лана распахнула глаза, и на её лице расцвела улыбка.

– Сама луна не сравнится с тобой.

Сания захлопала в ладоши.

– Ты восхитительна!

Рим с энтузиазмом закивала.

– Подойди к зеркалу.

Зафира склонила голову. Её потащили к широкому зеркалу. Она начала разглядывать себя с ног, медленно поднимая взгляд от вышитого подола к плиссированной юбке, потом к воротнику с замысловатой отделкой из бисера, поблёскивающего, словно жемчуг в угасающих лучах солнца. Её руки были видны сквозь тонкие полупрозрачные рукава, и когда она двигалась, ткань развевалась, как хрупкие крылья бабочки. К счастью, шея была не так открыта, как она опасалась. Вырез оказался довольно скромным, чтобы кольцо Дина и фиал не были слишком заметны, но притом была видна её родинка над ключицей. Когда она вспомнила прикосновение дрожащих губ, внутри разлилось тепло.

Вспомнила, как редко виделась с ним сейчас, хоть они находились в одном дворце.

Её скулы, умело подчёркнутые, мерцали металлическим блеском. Разбавленный кармин едва заметно окрашивал губы, а смело распущенные волосы были темны, как самая глубокая ночь. Рим опытной рукой подвела глаза сурьмой – словно взлетели темные птицы – и наконец нанесла немного благовоний. Аромат был почти таким же, как её мыло, – сандал и роза.

– Швея не захотела делать юбку слишком широкой, – бодро объяснила Рим, пока Зафира поправляла пояс подогнанных по фигуре облегающих штанов.