Избавители звезд - [76]

Они не знали и половины всего. Не знали, что именно Альтаир послал к ним Льва, рассказал отцу, где прячется zumra, потому что верил в их подготовку, а Лев всё равно нашёл бы их. Не знали, что Альтаир повернулся спиной из-за сказанного Насиром. Он ведь сам обыскал дом в поисках сердца – тщетно, и наконец понял, что им нужно.

Когда он решил посмотреть, как далеко может завести его блеф, он не ожидал, как тяжело от этого придётся ему са– мому.

Лев усмехнулся:

– На миг я решил было, что ты вернёшься. Кажется, ты забываешь, кто ты, когда видишь этого жалкого принца.

– И всё же вот он я, верен, как всегда, – пошутил Альтаир.

Он также не ожидал и того, что сочувствие к отцу расцветёт в каком-то дальнем нежном уголке его сердца.

Лев хмыкнул:

– Что тебе удалось у него узнать?

– Я буду свободен от этих оков, если расскажу?

– Это пока не решено.

Альтаир не ответил, но он знал, что Лев ничего и не ожидал и ушёл, не сказав больше ни слова. Иной раз он задавался вопросом, кто из них на самом деле поддавался заблуждениям другого.

Два светильника, горевшие у входа в комнату, обрисовали тонкую фигуру Айи в тенях. Между ними царило молчание, в основном потому, что Альтаир никак не мог заставить себя посмотреть на неё. Она была его другом. Возлюбленной ещё более близкого его друга. Беньямин был бы раздавлен таким её решением.

– Я вернулся ко Льву из-за тебя, – сказал он ей.

Генерал знал, где они сейчас находились, знал это место как свои пять пальцев.

Лев был прав, когда размышлял о том, почему Альтаир вернулся. Потому что, когда генерал увидел Насира, измождённого, но счастливого от их встречи – насколько этот ворчун вообще мог выглядеть счастливым, – он испытал новый прилив надежды.

Когда рядом будут его брат и zumra, он победит.

– Не нужно было. – Она разгладила складки абайи. Как и Беньямин, она была старше Альтаира на много десятков лет, но сейчас, сидя на полу, выглядела как потерянное дитя. – Мне не нужна защита.

Альтаир фыркнул, откинулся к стене, положив отягощённые оковами руки на два небольших стола по обе стороны от себя.

– Милая Айя, я перестал заботиться о твоём благополучии в тот миг, когда ты подала ему руку.

Сафи подошла к нему и, поколебавшись пару мгновений, провела пальцами по его левому запястью и вверх по обнажённой руке. Он напрягся, тотчас же насторожился. Нужно было отстраниться, но вместо этого он сжал её изящную шею другой рукой, требуя ответа.

Татуировка, вившаяся вокруг её глаза, остановила Альтаира. Hanan. Любовь. Только она выбрала слово, в котором было заключено столь многое.

– У меня ничего не осталось, sadiqi[31], – тихо проговорила Айя. – Моего сына нет… и супруга тоже не стало. Разве я не заслуживаю новой жизни?

– У тебя был я, – хрипло ответил Альтаир.

Он вспоминал свои визиты в Альдерамин много лет назад, когда приносил Айе её самые любимые цветы нежных оттенков, что она использовала потом в одежде. Когда он вплетал жемчужины в её шелковистые волосы под шёпот луны. А потом он назвал её своим другом, своей sadiq, потому что то, чего она желала от него, Беньямин желал от неё гораздо дольше. И Альтаир никогда бы не отнял этого у своего брата по собственному желанию.

Он помнил, как Беньямин рассказывал о ней с мальчишеской робостью, как любил её издалека много десятилетий. Помнил, как написал от имени Беньямина письмо на куске пергамента, и после прочтения Айя посмотрела уже на Беньямина с тем же томлением, с которым прежде смотрела на Альтаира.

Отчётливо, словно это случилось вчера, он помнил, как Беньямин и Айя поженились под трепещущими листьями финиковых пальм. Как его сердце плакало от потери и радости одновременно, горько и сладостно, и так прекрасно.

– Разве меня было мало? Разве моя дружба была слишком тяжким бременем? – мягко спросил он.

– Лев победит, sadiqi, – прошептала Айя, охватив его лицо ладонями. Её руки были холодными.

Вся эта раболепная сцена… и Лев ведь ни слова не сказал ему об Айе. Альтаир не знал, что она была частью планов отца, и не мог даже предположить, зачем она ему. Но он хотел узнать.

– Хотя бы в этот раз, – сказала Айя, – я не буду на стороне проигравших.

Альтаир посмотрел ей в глаза, распахнутые, невинные, лишённые даже искры разума, и склонил голову, поцеловав её ладонь. Последний подарок. Последнее прощание.

Ибо в следующий раз, когда он прикоснётся к ней, он прикоснётся ножом, пронзив её сердце.

Глава 45

Пир должен был состояться уже вечером, и Зафира нервничала. Прибыло ещё больше сановников, раздувавшихся от гордости так, словно сами были султанами. С собой они привезли сокровища, чтобы добиться необходимого покровительства. Насира девушка не видела с тех пор, как ему сообщили о неминуемой свадьбе, и она не пыталась его разыскать. Пальцы всё ещё горели прикосновением, и сердце жгло после того, как он отстранился. Если бы он хотел увидеться – он бы пришёл к ней. Ну а в ином случае у неё имелся ответ: на Шарре она интересовала Насира, но теперь они не на Шарре.

«Всегда такая поспешная». – Ясмин в её голове прищёлкнула языком.

«Училась у лучших», – парировала Зафира.

И всё же голос в голове, похожий на голос Ясмины, был в чём-то прав. С самого утра, как она очнулась от беспокойного сна, все требовали её внимания. Приходили и уходили швеи – сначала к ней, потом к Лане. Входили и уходили слуги. Служанки приносили чистые простыни и освежали пыльные занавески.