Избавители звезд - [158]

– Azizi, ты ищешь демона? – Он насмехался над ней. Прочитав её лицо, он склонил голову набок. – Разве мой народ не заслуживает этой вашей свободы? Знаешь ли ты, каково это – стоять рядом с другими, сделанными из той же плоти и костей, и при этом терпеть отношение к себе как к низшему? Как к чему-то недостойному?

Конечно же, она знала. Каждая девочка рождалась с такой несчастливой судьбой.

Если бы её голова не была запрокинута назад, она бы сплюнула ему под ноги.

– Не так нужно стремиться к свободе. Возможно, когда-то твоя цель и была благородной, но ты уже давно потерял верный путь.

Он поцокал языком, но девушка не удивилась. Никогда он не признает правду.

– Никогда, azizi. Хотя, не скрою, я задавался вопросом, почему больше не могу вспомнить, отчего моя душа жаждет мести. Отчего я жаждал знания настолько, что написал это слово на своём лице. Я думал, Шарр свёл меня с ума, но всё дело оказалось в этой жалкой книге. Она украла моё прошлое.

Джаварат не отпрянул от его гнева. Laa, он и сам пылал от ярости. Фолиант желал, чтобы в руке Зафиры оказался чёрный кинжал. Чтобы клинок вонзился в грудь Льва… но тени крепко удерживали её на месте.

Лев стоял так близко, что она слышала биение его сердца.

– Я всегда был служителем слова. Ты сама видела это в моей памяти. Ты видела, как они отказали мне в обучении, забив моего отца камнями до смерти. Когда душе отказывают в чём-то, разве не естественно стремиться к этому? Даже если отрицание приходит через насилие, потребность, необходимость остаётся.

Итак, он тщательно собирал знания по крупицам. Начал с библиотеки Беньямина, изучая сафаитский язык у самого сафи, прежде чем использовать эти знания для того, чтобы укрепить свою тёмную власть. Этого оказалось недостаточно. Он был изгнан на Шарр вместе со своим народом, и потому использовал Гамека, поглощая всё, что мог, в Великой Библиотеке, осваивая заклинания и давно утерянные секреты Аравии, пока ждал освобождения.

Он желал – и получал это. А потом бесконечная жажда породила алчность. От жажды знаний он перешёл к жажде власти, и власть направила его взор к Позолоченному Трону.

Ночной Лев наблюдал, как Зафира сложила все кусочки воедино.

– Сарасин – вот место, где будет жить мой народ. Не кладбище сафи, земля, осквернённая их нечистотой.

«Но как же сердце?» – чуть не спросила она. Но ведь всё было понятно и так, разве нет? Он не смог бы создать дом для своего племени и уничтожить другой народ без магии. И он не смог бы делать все, что ему заблагорассудится, с ограниченными силами, которые давали сердца Сестёр. Так к чему делиться и навлекать на себя неприятности, когда можно было оставить магию себе одному, и это сделало бы его таким же могущественным, как сами Сёстры Забвения?

– Итак, в своём стремлении к свободе ты стал таким же жестоким и ужасным, как те, кто несправедливо навредил тебе, – сказала Зафира. – А значит, ты не заслуживаешь ничего, кроме места в темнице.

С отвращением он отпустил её. Сёстры были неправы, что заключили ифритов на Шарре. Загнали их, словно скот, на остров и бросили там. Но одна несправедливость не оправдывала другую.

Зафира осторожно соизмеряла каждый свой вздох, прекрасно понимая, что Лев замышлял что-то и строил планы каждое мгновение. Он покрутил пальцем в воздухе, и кольца теней сжались плотнее. Голова у девушки закружилась.

«Бинт Искандар».

Изо всех сил она пыталась дышать.

Испустив почти смиренный вздох, Лев потянулся к её сумке… и в следующий миг распрямился с хриплым воз– гласом.

Из его груди торчал золотой наконечник, липкий от чёрной крови.

Тьма рассеялась, словно дым, и показался дворец. Зафира увидела Альтаира и Насира. Двор был усеян трупами иф– ритов.

Зафира отпрянула, и Кифа выдернула копьё, готовясь нанести следующий удар. Но Лев, хоть и дышал тяжело, сжал руку в кулак, и Кифа упала на колени – тени тисками сдавили ей шею. Лев чуть повернул запястье, и Альтаир, уже бросившийся на помощь воительнице, отлетел в сто– рону.

Несколько мгновений спустя дыра в груди Льва заросла на глазах, без следа – не осталось даже капли крови. И когда он, моргнув, снова посмотрел на Зафиру, он совсем не был похож на человека, которого только что пронзили копьём. Он выглядел почти скучающим.

«Пока сердце дарует ему магию, ранить его будет невозможно. И всё же пока мы не раним его, то не сумеем извлечь сердце».

Чёрный кинжал пульсировал у неё в сапоге, холодный, готовый. Но Зафира не посмела потянуться к оружию – не сейчас, когда Лев бы легко справился с ней. Laa, нужно было застать его врасплох.

«Сердце ослабляет его».

В тот миг Зафира подумала, что Джаварат говорил о Насире или Альтаире, но, когда Лев опустил руки, она увидела, что его лоб блестит от пота. Он устал.

«Укради сердце».

Но… сердце было заключено внутри его даамова тела.

Джаварат засмеялся.

«Когда мы направляли тебя неправильно?»

Его тон, ужасающая красота этого смеха заставили Зафиру застыть. Перед внутренним взором вспыхнуло воспоминание о том, что она сделала по воле этого голоса в голове – рассекла человека надвое. Ни один смертный не был способен на такое.

Лев наблюдал за ней.