Из записок о 1812 годе (Очерки Бородинского сражения) - [4]
ПРИЧИНЫ УПАДКА НАРОДНОГО ДУХА 1812 ГОДА
Но - не так было. К поддержанию воскипевшего духа народного надлежало вызывать не одни имена Минина и Пожарского, надлежало вместе с тем вызвать и русский быт их времени. Надлежало возобновить заветное сближение душ, мыслей и слова родного. Надлежало, но этого не было. Почти каждый день заходил я в Комитет ратнический и Комитет пожертвований. В последнем два главных чиновника (их уже нет в живых), принимая пожертвования, по неугомонной привычке разговаривали по-французски. Добрые граждане, поспешавшие возлагать на алтарь Отечества и сотни, и тысячи, и десятки тысяч, слыша французское бормотанье, с скорбным лицом удалялись и с удивлением поглядывая друг на друга, восклицали: "Господи боже наш! И о русских-то пожертвованиях болтают и суесловят по-французски!" Это был не порыв ненависти к французам: нет! 1812 года мы не питали ненависти ни к одному народу; мы желали только поразить и отразить нашествие: но то был праведный голос сынов России, долженствующей жить словом русским. Недавно читал я индийскую драму "Саконталу", в которой придворный страж укоряет рыбака ремеслом его. Рыбак отвечает: "Не укоряй меня в этом; ремесло мое досталось мне в наследство от отца". Человек русский дорожит и ласковым взглядом и приветливым словом. Пословица-"Слово не стрела, а пуще убивает" - убедительно свидетельствует, что предки наши понимали жизнь и смерть, заключающиеся в выговоре слов. А если у нас не русским словом и не русским обычаем и в годину испытания отталкивали от себя русских в России, то неудивительно, что французы в тогдашних известиях своих писали и печатали, что питомцы модного воспитания готовят для них и лавры и венки? Это не укоризна, а замечание.
ШАТКОСТЬ В КОМИТЕТЕ РАТНИЧЕСКОМ
Возникла шаткость и в ратническом Комитете. Вскоре по установлении оного, он подчинен был Комитету петербургскому, состоявшему под председательством графа Аракчеева. "Я не ребенок,-говорил граф Федор Васильевич,- меня поздно водить на помочах!"
ВЗЯТИЕ СМОЛЕНСКА
Весть о занятии Смоленска Наполеоном, оставленного русскими войсками в пожарном пламени и в дымящихся развалинах, эта весть огромила Москву. Раздался по улицам и площадям гробовой голос жителей: "Отворены ворота в Москве!" Началось переселение из городов, уездов, из сел и деревень. Иные ехали и шли; а куда? Куда бог поведет.
МОЯ ЗАПИСКА О ЛЕСНОМ ВООРУЖЕНИИ
И до тысяча восемьсот двенадцатого года, по какому-то тайному побуждению, предчувствуя грядущую беду на Отечество, я в "Русском вестнике" предлагал различные меры осторожности. А по оставлении Смоленска подал я графу записку о лесном вооружении в лесах смоленских уездов, не занятых еще неприятелем, и о распространении оного до Москвы. У смоленских помещиков множество было псарей, ловчих и стрелков. Я предполагал, чтобы составить из них дружины, укрываться днем в чаще лесов, а в ночь выбегать с ними и стремглав нападать по бокам и в тыл неприятеля.
В день подачи записки, у графа обедали князь Юсупов и Н. М. Карамзин. После обеда пили кофе под липами и, между прочим, Юсупов рассказывал, что он видел во Флоренции доверительную грамоту нашему епископу Исидору, присутствовавшему на Флорентийском соборе.
Между тем пришедший чиновник сказал что-то графу шепотом, и граф пошел в комнаты. Возвратясь оттуда, граф сказал с улыбкою: "Два добрых человека привели ко мне с улицы какого-то испитого немца, уверяя, что он шампинион. Расспрося немца, я сказал: "Ступайте с богом, братцы! Это не шампинион и не мухомор". Гости улыбнулись.
ГЛАВНАЯ ЦЕЛЬ РАСПОРЯЖЕНИИ ГРАФА РОСТОПЧИНА
Прочитав мою записку, граф препоручил мне явиться к нему на другой день за подорожною для приведения в действие означенного в записке. Часу в восьмом приезжаю к графу на дачу и застаю там князя Щербатова, который спешил в Петербург с донесением о новом успехе Тормасова. Когда князь откланялся, граф повел меня в кабинет и сказал: "Вчера были у меня гости, а потому я не мог с вами объясниться откровенно. Мое главное теперь дело то, чтобы обеспечить и удалить дворян из уездов. Бог знает какой возьмут оборот наши внутренние обстоятельства".
МИХАИЛ ИЛЛАРИОНОВИЧ КУТУЗОВ
Назначение Кутузова главнокомандующим произвело общий восторг и в войске и в народе. До этого еще времени без всякой взаимной смолвки, в один и тот же день, то есть июля 15-го, был он избран в начальники ополчения и на берегах Невы и на берегах Москвы-реки. Госпожа Сталь, гонимая Наполеоном за резкие и смелые отзывы, и находясь тогда в Петербурге, явилась к Кутузову, преклонила перед ним чело и возгласила своим торжественным голосом: "Приветствую ту почтенную главу, от которой зависит судьба Европы". Полководец наш ловкий и на поле битв и в обращении светском, не запинаясь, отвечал: "Сударыня! Вы дарите меня венцом моего бессмертия!" Некоторые это иначе высказывают: но тут дело не в словах, а в том, что дочь того Неккера, который 1789 года почитался решителем судьбы Франции, как будто бы свыше вызвана была на берега Невы вестницею о новом жребии и Франции и Европы. Петербург, Москва, Россия ожидали от Кутузова новой славы, новых побед, а усердные родные заранее венчали его и славою и победами. На все приветствия опытный полководец отвечал: "Не победить, а дай бог обмануть Наполеона!".
Сборник «Поэты 1790–1810-х годов» знакомит читателей с одним из самых сложных и интересных периодов в истории развития отечественной поэзии. В сборнике представлены объединения (Общество друзей словесных наук, Дружеское литературное общество, «Беседа любителей русского слова» и др.), в которых сосредоточивалась в основном литературная жизнь Москвы и Петербурга. Сюда вошли поэты, чье творчество, составлявшее литературный «фон» эпохи, вызывало когда-то ожесточенные споры, бурную полемику (С. С. Бобров, А. Ф. Воейков, Андр.
Игорь Прокопенко в своей новой книге обращается к неизвестным страницам русской истории во всех её аспектах – от культуры до рациона наших предков. Почему то, что сейчас считается изысканными деликатесами, в Древней Руси было блюдами рядовой трапезы? Что ищут американские олигархи в Сибири? Станет ли Россия зоной экологического благоденствия в погибающем мире?
Предлагаемая советским читателям книга своеобразна по форме. Она построена в виде интервью, точнее, в форме беседы двух людей. Ее ведет молодой западногерманский учитель Вильфрид Реккерт, на себе испытавший так называемый «запрет на профессии», направленный в первую очередь против коммунистов. Еще одна особенность книги в том, что в ней приводятся многие подлинные фашистские документы, связанные с характеристикой Гитлера, нацизма, «третьего рейха». Они служат убедительной иллюстрацией к тому, что рассказал видный антифашист и коммунист Курт Бахман. Эта книга вызвала в ФРГ огромный интерес.
“Краткий курс”, ставший ныне библиографической редкостью, готовился, как известно, под непосредственным личным руководством И.В. Сталина. По свидетельствам участников работы над книгой, Сталин сначала знакомился с первичным материалом, подготовленным по его заданию специалистами, а потом приглашал их к себе, передиктовывал текст, выслушивал замечания и сам правил стенограмму. На “Кратком курсе”, несомненно, лежит печать личности Сталина и печать сталинской эпохи.
Книга французского историка Пьера Левека посвящена истории, экономике и культуре эллинистической эпохи (конец IV – I в. до н. э.), взаимосвязям эллинистического мира с государствами Востока и «варварской» периферией. Автором учтены достижения современной историографии, данные многочисленных археологических раскопок, производившихся в том числе и советскими археологами.
Настоящая книга содержит документы и материалы по восстанию киргиз летом 1916 г., восставших вместе с другими народами Средней Азии против царизма. Документы в основном взяты из фондов ЦАУ АССР Киргизии и в значительной части публикуются впервые. Предисловие характеризует причины восстания и основные его моменты. В примечаниях приводятся конкректные сведения, дополняющие публикуемые документы. Документы и материалы, собранные Л. В. Лесной Под редакцией и с предисловием Т. Р. Рыскулова.
О строительстве, становлении и печальной участи Оренбургского Успенского женского монастыря рассказывает эта книга, адресованная тем, кто интересуется историей родного края и русского женского православия.