Из "Яффских рассказов" (любительский перевод) - [14]

— Это "Бони М", — говорит Проспер, про которого говорят, что он лучший танцор в Яффо. Еще не успели зайти, а он уже отбивает ритм пальцами, и подергивает задом. Входят в квартиру, знакомятся с Шошаной из Ашдода, лучшей подругой Вики и Рамле.

— Пока я переодеваюсь, давайте, станцуйте разок.

— Не хочешь станцевать, золотко? — Предлагает Проспер.

— Сдохнуть как хочу! — радуется Шошана. Как только Вики заходит во вторую комнату, Бен-Шушан идёт следом.

— «Валак йа маньяк»! — кричит Проспер, — может дашь даме переодеться спокойно?

— Не волнуйся, пока ты станцуешь, я уже верну даму одетой!

Проспер, которому уже не терпится потанцевать:

— Ладно ладно, только чтоб вас не пришлось ждать.

Патефон играет, Проспер танцует с Шошаной.

— С ума сойти, как ты танцуешь, — говорит Просперу Шошана, — я бы с тобой всю ночь плясала.

— Я бы тоже, но нам надо ехать к Котелю.

— Йа Алла! Никогда не была у Котеля!

— Ну давай пристегивайся.

— 100 %,- говорит Шошана, — заведём еще разок?

— Ну давай.

— Пока вы спляшете, я пойду куплю сигарет, — говорит тощий Шломо.

— А я вздремну, — говорит Йосеф и устраивается на софе.

Четыре раза закончилась пластинка, пока Вики и Бен-Шушан появляются из второй комнаты.

— Шошана тоже едет с нами.

— Cабаба! Только пусть переоденется, иначе не пустят к Котелю.

— Возьми там какое-нибудь мое платье, — говорит Вики.

— Потанцуйте пока мы там подберем ей одежду, — говорит Проспер.

— Не торопись, — отвечает Бен-Шушан, — день еще молод, и дадим Йосефу отоспаться, чтобы у него были силы рулить.

Пока танцевали пришел тощий Шломо, осмотрелся, говорит:

— Вы не против, если я тоже вздремну.

Лёг рядом с Йосефом и уснул на месте.

Открывается дверь, выходит Шошана с улыбкой. Бен-Шушан спрашивает: "А где Проспер?"

— Устал мальчик, заснул как младенец.

— А плевать, день еще молод, а пока эти еще не проснулись, сделаете нам по чашечке кофе?

— 100 %,- говорит Шошана.

— А пока я тоже вздремну две минутки. Если ты не возражаешь?

— Cабаба! — соглашается Вики.

Бен-Шушан растягивается на ковре, и не проходит минуты, как уже храпит.

— Устали мужчины, — говорит Вики, — пойдем сделаем кофе.

В полседьмого просыпается Проспер, выходит из комнаты, видит Йосефа и тощего Шломо, спящих на кровати, Бен-Шушана, храпящего на ковре.

— Посмотрите на этих говнюков, развалились, как среди ночи, опять мы пролетели с Котелем.

К ночи вернулись домой, останавливаются у Грека принять на сон грядущий.

— Говорите, что хотите, а денек был что надо, все время экшен, — говорит Йосеф.

— А до «Котеля» не доехали, — парирует Проспер.

— Пустое, завтра вторник, а даже в Торе сказано, что вторник лучший день для поездки к Котелю.

— В 9 точно, ни полсекундой позже, заметано?

— Век воли не видать!.

Утро вторника. Только радио пищит девятичасовые новости, отпускают сцепление и дают газ. Музыка играет и на радио, и в сердце. Какое небо, какое солнце, какие воспоминания от вчерашнего кайфа. Когда нет проблем, жизнь может показаться сплошным праздником. Как только вдалеке показалась развязка Бейт Даган, Бен-Шушан говорит:

— Помните вчерашние Бобы? Бомба! А лабане? Притащили полные кастрюли, наверняка половина еще осталась.

— Тихо мне, вы там, — говорит Проспер, — выкинуть все из головы, сегодня едем прямо к Котелю, эскпресс, нет остановок.

Что тут сделаешь, едут дальше, переезжают железку, подъезжают к Рамле.

— Мое почтение Рамле, — говорит Бен-Шушан, — как нас тут вчера развлекали, как мы выспались!

— Если мы люди, заедем за девочками, мы им вчера обещали Котель.

— Спаси и сохрани!

— Почему?

— Сейчас опять начнется вся эта байда с переодеваниями танцами и прочим, в результате проснемся к вечеру.

— Подниматься не будем, снизу посигналим.

— Посигналь себе в штаны, едем в Иерусалим, никаких фокусов по дороге.

Едут дальше.

— Ах, Вики-Вики, — вздыхает Бен-Шушан.

— Подумай о Котеле, может полегчает, — советует ему Проспер.

Видят вдалеке вывеску "Мороженое Рамле".

— Побывать в Рамле и не попробовать мороженное Рамле? — удивляется тощий Шломо, — это все равно, что проехать мимо родительского дома и не сказать маме "Шалом".

— Выкинь из головы, сегодня будем у Котеля.

Наконец, добрались до Иерусалима. Едут по городу, спрашивают какого-то человека:

— Где тут Котель?

— Прямо до светофора, направо, прямо до Старого Города, там вам уже подскажут.

Проехали еще две минуты, Йосеф запутался в улочках. Мать его, какие тут запутанные улицы.

Туда-сюда, заехали в маленький переулок, с трудом выбрались из него на какую-то улицу, забитую гаражами.

Только заехали на эту улицу, как навстречу едет машина, прямо посреди дороги. Еле успели затормозить фара в фару.

— Осел! — орет второй водитель, — куда ты прешь под "кирпич"!

— Он назвал тебя ослом, — говорит тощий Шломо Йосефу.

— Ты уверен? — переспрашивает Йосеф.

— Я такого не слышал, — говорит Проспер, — только что-то про "кирпич".

— Ему только не хватало меня ослом назвать.

— Осел! — не успокаивается водитель, — может подвинешь тачку и дашь проехать людям?

— Ещё раз тебя ослом назвали, — говорит Шломо.

— Теперь и я слышал, — подтверждает Проспер.

Йосеф заглушает мотор и открывает дверцу, говорит:

— Мало того, что иерусалимец, так он меня ещё и ослом назвал.