Из современной норвежской поэзии - [31]

позволяет нам рождаться заново.

ЛЮБОВЬ РОДИТЕЛЕЙ

Любовь которой любят дети родителей своих

вот самая сильная самая бескомпромиссная

любовь на свете

Но она кратковременна. И медленно отмирает

в душе по мере того как ребенок взрослеет

Да, да... Ничего не попишешь, она умирает...

А вот любовь родителей - она

не гаснет никогда, все растет

и растет. И даже когда умирают родители

она продолжает гореть в душах детей, тихое,

никому не заметное пламя не угасающее вовеки

И даже когда умирают дети

эта любовь прорастает и в новые поколенья

словно солнце чьи долетают лучи

до самых далеких звезд

ПРИЗРАКИ

Я верю, что призраки еще есть,

это голоса, чьи призывы мы слышим, они в нас звучат,

голоса умерших, если угодно, они просачиваются

в нашу жизнь, мы проносим их боль, их тоску

сквозь наши объятья, детей и войны...

Умерших голоса, они едва различимы на грани

света и темноты... Есть вещи поважней, которые взывают

к нашей вере - не только голоса умерших... Вслушайся,

ведь они нас молят от груза их чувств отступиться,

чувств, что в нас копошатся, невнятно нашептывают,

им бы высвободиться, рвутся к смерти, рвутся прочь от нас

Может быть, это мы мерещимся умершим в их снах

Может, они слышат наши голоса, словно прикосновенье

тени, быть может, слов они и не слышат, но снова

узнают все свои страсти земные, тогда словно поезд

вдруг дергается, трогаясь, в нас... Умершие, глубоко

под землею, темные, словно вагоны, отцепленные от поезда жизни

"Ночью..."

Ночью, в ночи времен, среди

ночи кромешной

Звезды это ведь солнца чей пробивается свет

сквозь бездны ночи

Подобно тому как любящий или страждущий

шепчет светлые слова свои или стон исторгает

из пучины мук или смерти

так бурлят они яростно

И словно в какой-то момент они вызовут

жизнь

Арвид Тургейр Ли

1938

ИЗ СБОРНИКА «ПОД КРЕСТОМ ПТИЧЬИХ КРЫЛ», 1967

Перевод М.Макаровой

"Летний вечер..."

Летний вечер.

Натешившись скачкой

над лугами, над лесом,

день спешился,

расседлал в покойной прохладе

солнечного коня.

"Твою улыбку..."

Твою улыбку

я нашел

у звезд

движения

у ветра

шелестящего в траве

однажды

я ощутил

в руках

тяжесть земли

"Лягушка прискакала..."

Лягушка

прискакала

и запела

во все горло

песнь в честь травинки

такой зеленой

такой таинственной

касающейся самого неба

ИЗ СБОРНИКА «СНЕЖНАЯ ЗИМА», 1968

Перевод М.Макаровой

КОРОТКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Спит луна, укутанная снегом,

серый зверь

пробирается

сквозь густые заросли.

ПОЛЯ И ЛЕС

Поля и луга

сдаются первому же снегу

лес совсем другой

он стряхивает снег

и не станет белым

пока не застынет от мороза

ВЕТЕР

Даже в тихий день

в вершинах высоких елей

таится ветер -

внезапно выскочит

и полетит

ЛОСЬ

Лось в чаще

только смутная тень

огромный, он скользит

меж деревьев

утром

и вечером -

щиплет листья

А вообще-то его не видно

БОЛОТА ГУБЯТ ЛЕС

Медведь погиб в болоте

лось погиб в болоте

заяц погиб в болоте

болота губят лес

НОРВЕЖСКАЯ ВЕСНА

Весною

солнце сдернуло

перины со всех пригорков,

с их старческих лохматых голов,

уткнувшихся носами в землю, -

они открывают глаза, вслушиваются -

на деревьях давно поют вернувшиеся с юга птицы. 

ИЗ СБОРНИКА «ПРОЖИВ ПОЛЖИЗНИ», 1969

Перевод М.Макаровой

ДУМЫ СТРОИТЕЛЯ ТУННЕЛЯ

С добрым утром, гора,

с добрым утром, отбойный молот,

помогут ли нам и сегодня

немудреные наши слова

отвоевывать пядь за пядью.

УБОРЩИЦЫ В БЛИНДЕРНЕ

Как муравьи, уборщицы хлопочут

по вечерам

в профессорских затихших кабинетах

повсюду в Блиндерне,

подбирают бумажки, спички, оброненную монету,

тихонько напевая, на место ставят стулья,

вытряхивают пепельницы, корзины для бумаг,

стирают пыль, попутно размышляя над тем,

что думают профессора

о них, уборщицах, и вообще о мире,

старательно проверив, все ли в порядке,

они потушат свет, закроют двери

в уснувшем Университете,

а утром никто и не заметит

их хлопот.

СЛОВА

Слова должны прийти -

блестящие крупицы металла

улягутся строка к строке

на темном теплом дереве,

когда в окнах забрезжит день.

Часа в четыре, в пять

улицы почти пустынны,

лишь иногда, серый от сумерек,

проедет автомобиль

с приглушенными фарами

и тут же скроется в соседнем переулке.

Размытый контур утра

с каждой минутой

все резче, все виднее.

ЭДВАРД МУНК

Мунк был высоким, стройным.

Вот он остановился, голова чуть откинута,

дымок от сигареты окутывает пальцы,

струится вверх и, будто ладонь,

касается волос. Лицо художника

освещено. Он размышляет.

Таков автопортрет Эдварда Мунка.

ИЗ СБОРНИКА «ПИСАТЬ И ДУМАТЬ», 1971

Перевод П.Мамонтова

ЗАСИДЕВШИСЬ ДОПОЗДНА

Зимним вечером засиделся допоздна,

зажег лампы во всех комнатах,

поездом понесся сквозь лес.

Подпрыгивали и гремели стулья, стол,

ножи и стаканы.

Старики забеспокоились, спустились вниз

и стали спрашивать, что здесь происходит.

- Ничего, сижу и размышляю, - ответил я.

- Что еще за выдумки, - сказали они.

КРАСИВАЯ

Конечно, она красивая, посмотри, как идет она мимо:

высокие каблуки, длинные волосы, губы чуть подкрашены.

Конечно, она красивая, и ей нет дела до болтовни тех,

кто хочет быть красивей ее.

ПЛЫТЬ

Сегодня я плыву с тобой,

вчера со мной была другая,

озеро то же самое,

только лодка чуть изменилась.

УТРО

Ранним утром спускаюсь вниз

после беззлобной стычки со сном,

я холодный флагшток,

хочется хлеба, чая.

ИЗ СБОРНИКА «ПИСАТЬ И ДУМАТЬ», 1971

Перевод П.Мамонтова

ЗАСИДЕВШИСЬ ДОПОЗДНА

Зимним вечером засиделся допоздна,