Из современной норвежской поэзии - [18]

что нес тебе поток. И ты страдал

о том, что приключилось слишком мало.

Теперь ты знаешь: не о чем мечтать,

унес поток все то, чего ты ждал.

И это можно старостью считать.

УЛЫБКА СРЕДИ КОЛЕС

Сложила губы, как для поцелуя,

улыбкой тронув, вмиг лишила сил,

к тебе тянулся взглядом сквозь толпу я -

трамвай сигналил мне, а я застыл,

улыбка колокольчиком звенела -

я под колеса чуть не угодил.

На Драмменсвейен сгинуть - вот так дело,

в потоке ног, бегущих из контор!

Бреду я в шоке, будто угорелый,

на тротуар... С каких же это пор

люблю тебя я так неудержимо,

что от улыбки на путях затор...

Пойми же та, что чересчур любима:

на мостовой не избежать аварий;

не проноси своей улыбки мимо,

но улыбайся впредь на тротуаре!

ИЗ СБОРНИКА «ЦЫПЛЕНОК ПОД ЗВЕЗДАМИ», 1960

Перевод Е.Аксельрод

"Двигаться так мы хотим ..."

Двигаться так мы хотим на земле: точно семя -

вскрывшись, оно предвкушает зеленый росток.

Не по стеклу, как муха, не как туристов племя -

но как растенье: побег, и листок, и цветок.

Двигаться так мы хотим: точно тема в сонате -

через контрасты в изменчивом ритме своем.

Иль как ребенок, что мяч свой под вечер катит

улицей детства и следом бежит за мячом.

ИЗ СБОРНИКА «ПИСЬМЕНА ВОКРУГ НАС», 1966

Перевод Т.Бек

МАШИНА-ПЕДАГОГ

Хватит мыкаться в тревоге,

на семь бед - ответ один:

устарели педагоги,

наступает век машин.

Школа и машина в спайке,

человек ушел в запас...

Закрути винты и гайки,

чтобы выучиться враз.

Прежний опыт слишком долог,

надо гнать его взашей.

Пусть учитель как технолог

обучает малышей.

На вопрос о целях смуты

автомат проговорит:

- Сэкономлены минуты,

уничтожен индивид! -

На вопрос, зачем ограблен

дух, машина скажет: - Ах!

Оставайся, милый Чаплин,

в старых «Новых временах».

А не сможешь - привыкай-ка

к наставленьям шестерни...

Педагоги Винт и Гайка

воцарились в наши дни.

Ты на кнопку жми, не бойся.

Ты осуществляй прогресс...

Жми, не бойся - будет польза:

новый вырастет балбес!

ВЕЧЕР

Сегодняшний вечер исполнен привета...

     Сжимается грудь

от мысли, что можно чистейшего лета

     глоток отхлебнуть!

А сумрак в кленовом мерцании вымок,

а день под прощальную песню травинок

     сбирается в путь.

Часы голубые в часовенке леса...

     Мне слышится чуть

их бой, не имеющий силы и веса, -

     но в этом ли суть!

Не так ли ребенка баюкает мама?

...Планета с любовью желает упрямо

     к себе же прильнуть.

ВЕЛИКИЙ ХУДОЖНИК

Настанет лето - и сполна поймешь:

велик художник, мастерством дарящий

наш мир земной, где мотылек летящий

на акварель китайскую похож.

Большой художник сделал перерыв -

каникулы в июле. Этот гений

лишь в августе возжаждет откровений,

манеру обновив и закалив.

...Теперь его удел метаморфозы.

Он солнечною краской куст покрыл -

и тот расцвел в избытке дивных сил,

и как вулканы маленькие розы.

В траве кузнечик зеленеет яро,

лесная снедь краснеет как на грех...

Он окунает кисточку в орех -

для воплощенья детского загара.

Он также из плеяды маринистов.

Напишет пену и прибой - и вот

все вымокло! А написал восход -

и слышно, как петуший крик неистов.

Он, хоть и пишет в гениальном раже,

в награду не получит ни гроша...

Но так его работа хороша,

что осень уготовит вернисажи!

НЕМОТА

Бессмысленным измученные спором,

мы говорили то поврозь, то хором.

Упрямая по-женски, ты ворчала

и правоты моей не замечала.

А я костил всех девушек на свете

за доводы немыслимые эти.

Конца не видно было поединку,

и крикнул я в сердцах: «Смени пластинку!»

Задумавшись лукаво на минутку,

в траве ты отыскала незабудку

и сорвала ее, сказав: «Красивы

цветы, затем что вовсе не болтливы.

Цветку доступно подлинное знанье

и правота. Но он хранит молчанье».

О, чудный аргумент! Давай, родная,

жить как цветы - ни слова не роняя.

ИЗ СБОРНИКА «СКИРОС, ЭГЕЙСКОЕ МОРЕ», 1967

Перевод Е.Аксельрод

ИГРА С МОРЕМ

С Эгейским морем встретясь, каждый раз

игрой забавной тешимся вдвоем.

Безумны мы, могли б сказать о нас -

эпические песни с ним поем.

Сперва на древнегреческом - оно,

я - после: так у нас заведено.

Сегодня море принесло мне в дар

песнь Одиссея - узнаю размер -

гекзаметра замедленный удар:

волнам Эгейским памятен Гомер.

Хоть древнегреческий и труден мне,

Гомер морской доступен мне вполне.

И в благодарность память я листал,

извлек балладу из ее глубин.

Помог мне Улаф Булль - я прочитал

прекраснейшую «Леди Гвендолин».

И морю внятен был норвежский слог -

рыдало так, что я от слез промок.

Лишь повстречала леди своего

любимого, что ею был пленен,

и, не познав, утратила его -

от гребня к гребню прокатился стон.

Скорбело море, рокотал прибой

о Ральфе юном, леди молодой.

ИЗ СБОРНИКА «ЕЩЕ ОСТАЛИСЬ ПАРУСА», 1968

Перевод Т.Бек

ПОЭТ И КАЧЕЛИ

Он, достигая вершины,

делался обыкновенней,

больше не видя причины

     для песнопений;

он, опускаясь в печали,

падал, дошедший до точки, -

но лишь тогда и звучали

     лучшие строчки!

Жизнь на качелях годится

для вдохновенного нрава:

автор налево садится,

     песни - направо.

Скальд и его дарованье

вместе резвятся без цели,

как малыши в ликованье

     сев на качели!

Легче живется поэту -

стих тяжелее бывает.

Он опускается - к свету

     песня взмывает.

РЕЦЕПТ

Предлагаю вам рецепт! -

я немало

кулинарных книг судьбы

изучил сначала.

Но составил я его

(вы сейчас поймете),

много времени отдав