Из России - с приветом - [9]

…И потом, Тюркбаши – это священная корова: стратегический, блин, союзник России, бастион на пути исламского фундаментализма… то есть это наши совбезовские мудрецы убедили себя, что он «стратегический союзник» и «бастион», ну а тому просто хватает ума не огорчать их публичными опровержениями… Эх, Саша, это американы могли про Сомосу говорить: «Мерзавец, конечно, но – наш мерзавец»; нам-то и этим утешаться не приходится… Просто случилось так, что когда он зачищал оппозицию – всю, подчистую – под раздачу попало и энное число мулл, из тех, что не желали петь ему акафисты, или чего у них там. Ну, а наши и рады-радешеньки: ура, вот он, наконец, сыскался, борец с фундаментализмом! Соответственно, у него теперь индульгенция на всё что угодно: через тюркестанское посольство героин в Москву идет чуть не тоннами – прямо диппочтой. Посол – племяш самого Тюркбаши, так что это семейный бизнес; ну, а немеренные героиновые бабки – это тебе и лоббисты в Белом Доме, и непробиваемая крыша из ФСБ… да что я объясняю, чай, сам не маленький.

…А с русским там, в Тюркестане, и вправду хреново – хреновей некуда; это тебе не Прибалтика, на которой наших Жириков-Лимончиков заклинило. Думаешь, нынешний «заговор» там первый? – а, вот то-то и оно, что «Даже не слыхал»… Страстбургским общечеловекам вся эта азиатчина, понятное дело, глубоко по барабану, равно как и этим нашим, противозачаточным… тьфу! – правозащитным…

…В общем не хочу каркать, но парень ваш… ну, ты понял. Прости Саша, но ничего сделать нельзя. Ничего. Прими это как факт… За что «спасибо»-то?.. Будь здоров.

Опускает трубку (телефонов на приставном столике три, левый – с гербом на диске), подходит к окну и, окинув взором открывающуюся панораму, вполголоса выносит вердикт:

– Это ж надо: даже мост – и тот Бородинский… Ну и страна…

14

Помещение, не несущее на себе отчетливых примет времени и места. За длинным столом – человек семь или восемь, из которых нам знакомы Чип, Ванюша и Подполковник; во главе стола – атаман, Робингуд:

– В маленькой, но гордой республике Тюркестан раскрыто очередное якобы покушение на тамошнего Пожизненного Фюрера. К сотворенному «при помощи веревочной петли и палки» заговору местная охранка для красочности букета подверстала и Ванюшиного брата. Российское государство, как водится, только мычит и разводит руками – стало быть, выручать парня некому, кроме нас. В нашем распоряжении на всё – про всё неделя: семнадцатого «заговорщиков» повесят. По флотской традиции, высказываться будем начиная с младшего; давай, Чип – какие у тебя будут соображения?..

15

То же помещение – некоторое время спустя: воздух – геологические напластования табачного дыма, повсюду полные пепельницы и пустые кофейные чашки. На столе – раскрытый ноутбук, карты-двухкилометровки, космические снимки столицы Тюркестана.

Робингуд – в расстегнутой на три пуговицы рубашке от Армани с обозначившимися уже под мышками темными полукружьями – подводит промежуточные итоги:

– Итак. Для начала мы поставили жирный андреевский крест на лобовых решениях. Отбить арестованных во время транспортировки в суд или в самом суде – вариант канонический, но, к сожалению, не наш: по имеющимся данным, их судят прямо в тамошней внутрянке; там же и вешают – «не отходя от кассы». Организовывать побег из гэбэшной тюрьмы – крайне малореально, и в любом случае поздно. Штурмовать тамошнюю Лубянку… ну, тут всё ясно. Дальше возникли две, так сказать, стратегии «непрямых действий».

Во-первых, можно решить проблему радикально, и В НАТУРЕ замочить этого ихнего пожизненного фюрера, Тюркбаши; как говаривал незабвенный дон Корлеоне: «Если история чему и учит, так только тому, что убить можно кого угодно». И в этом, варианте, согласитесь, есть своя прелесть – тот вроде как сам накликал… нашел-таки ту золотую отверточку на свою задницу… Из трех предложенных сходу вариантов покушения по меньшей мере один кажется мне реальным… Ну, – уступает он в ответ на раздраженный жест Подполковника, – скажем мягче: «не кажется безнадежным». Через пять дней, пятнадцатого, Пожизненному Президенту не миновать сидеть на стадионе: Тюркестанской сборной впервые светит выход в финал чемпионата мира. И я берусь самолично ДОСТАТЬ его в правительственной ложе из этой новейшей Штейер-Маннлихеровской гладкостволки, как бишь ее – ISW-2000… ну, та, что кидает двадцатиграммовую вольфрамовую стрелу на два километра с гаком, – тут Робингуд азартно припечатывает ладонью один из раскиданных по столу космических снимков Тюркбашиабада, расчерченных фломастерными линиями. – Я достану его хоть с вот этой самой телебашни – до нее всего-то кило-двести, хоть просто с вертолета…

– С телебашни, которая, надо полагать, охраняется так, как и положено при тоталитарном режиме; или с вертолета, которого у нас нет, – меланхолично уточняет Подполковник, не отрывая глаз от экрана ноутбука, а пальцев – от клавиатуры.

– Товарищ Подполковник, – усмехается Робингуд, – как всегда, тактично оставляет за кадром главную проблему, акцентируя внимание на технических деталях… Да, замочить-то Тюркбаши, мы может, и замочим, но только не факт, что от того будет прок. А ну, как наследник престола устроит, на радостях, вместо всеобщей амнистии – гекатомбу: не выпустит всех, кто сидит – а, напротив того, похоронит их, так сказать, в одном кургане с вождем? Бывали пре-це-денты…