Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936 - [39]

Таково было положение. Нам советовали расширить национальное производство, найти возможности для зафрахтовывания новых судов, дополнить прежнее соглашение с английским правительством от 3 декабря 1916 года, максимально использовать суда, заказать новые вагоны, принять более эффективные меры против подводной войны, заставить сажать картофель, поощрять возделывание огородов. У сенатора Анри Шерона не было недостатка в превосходных советах и в критике. Но, по правде говоря, необходимые меры требовали длительного времени.

Я делал все, что было в моих силах, чтобы расширить отечественное производство. По моей просьбе в декабре 1916 года совет министров решил послать в шахты юношей 1900, 1901 и 1902 года рождения, то есть сделать максимум того, что допускало военное положение. В мое распоряжение предоставили 6 тысяч пленных. Но эти меры принимались чрезвычайно медленно. На 1 января 1917 года на фронте было еще приблизительно 25 тысяч шахтеров. В феврале верховный главнокомандующий прислал мне еще 8 тысяч человек; это было для фронта серьезной жертвой. Я решил расширить добычу бурого угля в Буш-дю-Рон. Из-за недостатка рабочей силы производство бассейнов Фюво и Гарданн было очень низким. 25 января Бетюнская шахта 10 вновь подверглась бомбардировке.

Мы старались расширить яровые посевы будущей весны, распределив для этого между земледельцами пшеницу «Манитоба». Но не хватало удобрений. Пороховое управление заявило, что не может уступить аммиак. В 1916 году мы получили только треть необходимого урожая бобов. Мы организовали посадку картофеля на участках, расположенных на окраинах городов. На побережье Сент-Адрес рота морской пехоты проделала очень интересный опыт. Всем школам Франции было направлено воззвание, просившее французскую молодежь о помощи.

Забастовки, почти неизвестные в 1914 и 1915 годах, вновь появились в 1916 году. Их было еще больше в Германии. Но для нас уже тот факт, что в 1916 году было 307 забастовок с 43 тысячами участников, в то время как в 1915 году было 98 забастовок и 9 тысяч участников, говорил о том, что необходимо вмешаться и ликвидировать положение, внушающее опасение за дело национальной обороны. Альбер Тома издал свой декрет от 17 января 1917 года относительно урегулирования коллективных конфликтов.

Наличие стольких трудностей настоятельно диктовало необходимость проведения строгой политики твердых цен и ограничений. 5 января 1917 года сэр Альберт Стенли, руководивший управлением торговли, весьма настойчиво говорил мне об этом. Англия, ограничивавшая себя во всем, поражалась размерами наших заграничных закупок кофе, целлюлозы, леса, лошадей. Бриан, не особенно жаловавший статистику и даже, осмелюсь сказать, программы, посылал меня несколько раз в Англию требовать дополнительных поставок сверх предусмотренных нашими соглашениями. Однажды я имел счастливую возможность обратиться к моему другу сэру Даниелю Стивенсону, председателю исполнительного комитета, который некогда так хорошо принял меня, будучи прево Глазго. Он в частном порядке дал мне все, в чем отказывал официально. В другую поездку мне поручили просить суда у самого Ллойд Джорджа. Меня в первый раз провели в маленькое здание на Даунинг-стрит, где мне так часто приходилось бывать впоследствии. В ожидании премьер-министра я осматривал историческую комнату. На полках – бесчисленные папки с надписью «государственные документы». На полочке рядом с портретом Бэкона – подковка на счастье, перевязанная лентой. Вошел Ллойд Джордж. Я изложил мою просьбу как можно лучше. Он выслушал меня молча, затем ответил: «Судов нет», закрыл свой министерский портфель и вышел. Впоследствии я напомнил ему об этой краткой встрече; он долго смеялся.

25 января 1917 года я созвал представителей синдикатов по снабжению Парижа и ресторанного промысла; вместе мы выработали меры, запрещавшие подавать одному лицу за один раз более двух блюд, причем лишь одно мясное, другое – суп или закуску, сыр или десерт.

Декрет от 9 февраля 1917 года запретил продажу хлеба свежей выпечки. Предписывалось примешивать к пшенице маис, рожь, ячмень и мелкие бобы. Благодаря правительственным мерам цена на хлеб удерживалась с начала войны на уровне 45 сантимов, но булочники требовали ее увеличения. Чтобы сберечь наши запасы, было предписано кондитерским закрываться на два дня в неделю. Себестоимость зерна превышала продажную цену; мелкие земледельцы не покрывали своих затрат, что приводило к забрасыванию земель. В 1912 году Франция получила 91 миллион центнеров зерна, а в 1916 году – только 58 миллионов. Нам советовали унифицировать сорта хлеба; но, вопреки распространенному предрассудку, продажа хлебной мелочи дает прибыль как булочнику, так и казне. Если запретить выпечку булочек, надо поднимать цену на весовой хлеб. Чего надо добиться, так это унификации сортов муки, а не хлеба. Я высказался за хлебные карточки.

У нас не хватало вагонов. Заводы, расположенные на захваченной территории, не могли выполнять своих заказов. На заводах неоккупироваиной территории не хватало людей и материалов. Мы были вынуждены обратиться к промышленности Соединенных Штатов, Англии, Канады и Испании. Но министерство финансов ограничивало наши закупки. Положение на железных дорогах севера было чрезвычайно тяжелым. Ставка верховного командования прислала нам 15 февраля очень суровую ноту, требуя уволить высший обслуживающий персонал железнодорожной компании. Английское правительство направило нам меморандум, подчеркивавший, что транспортные затруднения могут замедлить наступление. Не имея достаточного количества рельсов, мы стали изымать их из внутренних районов страны. Грузовые автомобили оказали нам очень ценную услугу, но этого было недостаточно.