Из первых уст… - [47]

Педагоги ГИТИСа, к счастью, пошли Анечке навстречу, и, пропустив всего два месяца, она уже сдавала экзамены со всеми наравне. Ее сокурсники ездили за детским питанием, а я в театре кликнула клич: «Девочки, помогите!» И те помогли, очень выручили тогда. Кстати, самый большой комплимент в своей жизни я получила, когда дочь родила внука. К нам приехал наш грузинский друг. О родах Ани он ничего не знал. Переступает порог нашей квартиры, а я его встречаю с Мишенькой голеньким. Тот восклицает: «Боже мой, Рита! Когда ты успела?!!!» Кстати, в нашей семье слово «бабушка» вообще как-то не прижилось. Аня называла свою бабушку Галину Станиславовну «мамой Галей», а Миша зовет меня Ритой. Так было с самого его детства.

Мама никогда меня конкретно ничему не учила. Конечно, если я у нее спрашивала, она давала мне советы, и мы с ней много разговаривали обо всем. Она мне рассказывала о книгах, истории из своей жизни, о съемках… Мне было интересно, но никогда мы с мамой не были подругами в таком понимании этого слова, когда все-все друг другу рассказываешь. И мне это нравилось. Мама была мне таким другом, с которым можно поделиться, но не выворачивать душу. Она никогда не делала мне каких-то строгих замечаний и не давала указаний, но высказаться иногда могла очень жестко и серьезно. И я понимала, в чем дело. Был однажды момент, когда она мне сказала: «Анечка, если честно, у тебя опыт семейной жизни больше, чем у меня, поэтому ты сама справишься».

Анна Терехова

Ане было тогда всего восемнадцать лет, мне казалось, что она вообще по-настоящему еще не понимала, что такое новорожденный ребенок. Она сама была ребенком. Конечно, Анечке было очень тяжело, но я ей в то время говорила: «Ты просто не понимаешь, как сильно любишь ребенка. Это чувство придет позже». Так и случилось. Потом Миша подрос и, кстати, вместе с мамой не раз выходил на сцену. Но он до сих пор находится в поиске себя.

С внуком Михаилом в день его восемнадцатилетия, дочерью Анной и сыном Александром

У моего внука Мишеньки два незаконченных высших образования: психологическое и экономическое. Он пробовал себя в актерской профессии, но пришел пока к выводу, что это не его путь. Интересная история в связи с этим произошла: во время поступления в театральный институт Миша прошел уже на третий тур, но, вернувшись домой, вдруг признался, что не хочет становиться актером. Он объяснил это так: «Среди поступающих я увидел немало девушек и молодых людей, для которых актерская профессия – это призвание. Посмотрев на них, я осознал, что у меня все-таки нет такого страстного желания быть актером». А ведь в актерской профессии это чрезвычайно важно! Сейчас Миша занимается менеджментом и иногда в качестве модели выступает на показах в «Московском Доме моды Вячеслава Зайцева».

А Анина артистическая судьба складывается так. Роман Виктюк много с ней занимался, дал ей хороший материал, когда она поступала уже в третий раз в ГИТИС. Вместо традиционной басни Анечка читала фольклорную сказку. Еще тогда, когда она ездила со мной и моим коллективом по стране, она увлеклась фольклором, слушала профессиональных певцов, которые пели в ансамбле Покровского. Довелось ей послушать и бабушек из российской глубинки: их песни, удивительные голоса, изумительные обороты речи. Все это и сыграло свою роль, когда Аня перед приемной комиссией читала народную сказку. Комиссия просто ухохатывалась – так Аня весело и задорно рассказывала! Еще Аня часто бывала на моих концертах, слушала за кулисами, как я читаю стихи Пушкина, Ахматовой, Блока, Цветаевой, Есенина, Тарковского. Раньше такие поэтические концерты были очень популярны. Аня теперь тоже очень любит поэзию. На экзамене при поступлении она кроме фольклорной сказки читала по совету Романа Виктюка любовное стихотворение, а из прозы – фрагмент из романа Достоевского «Бедные люди». Комиссия ее слушала очень хорошо. В итоге Аню зачислили на курс Евгения Лазарева как острохарактерную актрису. Потом она играла в «Независимой труппе» балетмейстера Аллы Сигаловой и в «Театре Луны» под руководством Сергея Проханова, где работает и сейчас.

Она была еще на четвертом курсе ГИТИСа, когда ее пригласили в танцевальный театр Сигаловой. Аня тогда уже прославилась тем, что поставила хореографию к спектаклю «Служанки» Романа Виктюка. Спектакль гремел на всю Москву. В нем был занят актер Николай Добрынин (бывший муж Ани), который тоже учился в ГИТИСе, только двумя курсами старше. У Сигаловой в театре была очень серьезная подготовка: балетный станок, многочасовые изнурительные репетиции. У нее дома, в большой старинной квартире на улице Неждановой (Брюсов переулок), они засиживались до утра: обсуждали творческие планы, спорили, советовались.

Когда Алла Сигалова поставила спектакль «Отелло», Аня сыграла Дездемону. Роль была сделана под ее особую пластику, манеру игры. А вскоре она исполнила и роль Иродиады в спектакле «Саломея». Получился интересный контраст. Как можно сыграть Дездемону в двадцать три года, когда до настоящего профессионализма еще далеко? Только по наитию! Замечательно, что Алла Сигалова увидела в Ане этот образ. А еще роль была построена на любви с Николаем Добрыниным, который играл Отелло! Ну и, кроме того, у Дездемоны такой же мягкий и покладистый характер, как у дочки. А вот с ролью Иродиады Ане пришлось нелегко, потому что ей нужно было играть женщину, абсолютно противоположную ей по сути. Однако именно в этой роли Анечка, благодаря помощи Аллы Сигаловой, смогла передать эмоции, чувства через танец, пластику. Ведь слово иногда скупо, с его помощью не всегда можно передать весь сложный спектр чувств, а движение тела способно выразить очень много сложнейших эмоций. Возможно, не случайно я тоже в какой-то степени начала свой творческий путь с танца в фильме «Здравствуй, это я!» А у Ани все творчество связано с танцами.