Из первых уст… - [45]
У Ани в школе очень легко шли все гуманитарные предметы. Учитель английского языка, заметив ее лингвистические способности, даже заставлял Аню ходить на дополнительные занятия. Сейчас Аня свободно владеет английским языком, и это ей очень помогает во время зарубежных гастролей.
После «Зеркала». Фото Игоря Гневашева
Анечку с детства интересовало все, что связано с миром кино и театра. Мне очень хорошо запомнился момент, когда была премьера советско-американского фильма «Синяя птица» в Доме кино, после снималась передача «Кинопанорама» об этой картине. Все актеры расположились в некоем круге, отвечали на вопросы журналистов, рассказывали о съемках. Там же сидела и исполнительница главной роли, девочка, в Америке суперзвезда, к тому времени снявшаяся уже в восьми фильмах. Она, в русском национальном наряде, с сияющими глазами сидела среди взрослых актеров. И мой ребенок, Анечка, просится ко мне: «Мамочка, пожалуйста! Можно?!» Я понимаю, как ей хочется к нам, в этот круг, к актерам, которых снимают в «Кинопанораме», но в то же время я не могу ее позвать. Ведь в кругу сидят люди, которые играли в «Синей птице». Профессионально неправильно вдруг позвать свою дочь. Мне было Анечку безумно жаль, но я ничего изменить не могла. Никогда не забуду ее взгляд: «Мамочка, можно?»
Когда это было возможно, я брала дочку с собой на съемки. Например, на съемках «Зеркала» совсем маленькая Анечка, пока мы работали, играла с Филиппом, сыном Янковского. Еще был такой фильм «Пока стоят горы» режиссера Вадима Михайлова. Ане было тогда всего шесть лет, но я решила взять ее с собой на съемки, которые происходили на Домбае. Вся съемочная группа жила в палатках в Птышском ущелье. Я каждый день ходила на съемки на ледник в полном альпинистском обмундировании, с ледорубом, а Анечка с дочкой оператора бегала по ущелью, ела ежевику…
Аня вместе со мной ездила в горы в Коктебель на съемки фильма «Санта Эсперанса». Когда я приехала туда, увидела непередаваемую природную красоту, то воскликнула: «Зачем же мы будем каждый день ездить в гостиницу? Давайте жить тут!» Мое предложение, к счастью, поддержали, и мы стали жить прямо в декорациях: был построен дом, где ночевала вся съемочная группа.
Вместе с Анечкой и мамой я была и в Одессе на съемках «Трех мушкетеров», а вот в Крым в Ливадийский дворец на съемки «Собаки на сене» взять дочку у меня не получилось, поскольку я сама постоянно тогда кочевала: то работа в Москве в театре им. Моссовета, то съемки в Крыму. Даже заболела из-за этого невероятно напряженного графика.
С Аней на съемках к/ф «Санта Эсперанса». 1980-е гг.
Маленькая Аня, когда посмотрела вышедший на экраны фильм «Собака на сене», была очень удивлена: «Мама, а где же собака и сено?»
Нередко я не могла Аню взять с собой на гастроли или на съемки и очень переживала из-за того, что мне приходится вести такой кочевой, летучий образ жизни. Поэтому я старалась с гастролей привезти Анечке и маме какой-нибудь подарок. Мама очень любила знаменитые духи «Шанель № 5». В советское время в СССР их достать было непросто, но когда я выезжала в Европу, я всегда привозила их маме. Анечке однажды с зарубежных гастролей привезла куклу Барби. Это было время, когда таких кукол в нашей стране вообще не продавали. Аня была так счастлива! Если у меня была возможность, брала Аню в гости к своим друзьям, у которых тоже были дети. Им выделялась отдельная комната, и они там плясали, устраивали самые невероятные игры, какие-то театральные этюды – в общем, веселились от души!
Мама всегда вокруг себя собирала людей, она никогда не была в одиночестве, всех организовывала: давайте пойдем туда, давайте сделаем это, и люди слушали ее открыв рот. И дома мама собирала замечательные компании, за столом велись беседы не очень мне понятные, но слушать было невероятно интересно…
Анна Терехова
В семье Латыниных (Алла, Юля и Леонид)
В перерыве между съемками фильма «Благочестивая Марта». 1980-е гг. На обороте надпись: «Анечка Терехова рассказывает всем, как надо играть!»
Я познакомила Аню с моим другом Марком Кушнировичем, который работал в кинотеатре «Иллюзион» – первом в Москве кинотеатре, где показывали хорошие иностранные фильмы и мультики. Аня называла Марка «дядя Марик», часто приходила к нему с самого утра, сидела на всех сеансах и смогла посмотреть классику мирового кинематографа. Потом, уже став актрисой, она призналась, что «Иллюзион» стал для нее той необходимой для профессии школой актерского мастерства.
Друзья и знакомые часто мне говорили: «Пусть твоя дочка снимется в кино», но я не позволяла – у ребенка должно быть детство. Но когда Аня закончила школу, то она практически сразу стала поступать в театральный вуз. Я никогда не настаивала, чтобы дочь тоже стала артисткой, продолжила династию. Я вообще старалась на детей не давить, пыталась дать им свободу выбора. Аня видела, что работа актера не из легких.
Я нередко брала дочь на съемки, и к окончанию школы она четко знала, что работа на сцене и в кадре – очень тяжелый труд, и всевозможные иллюзии о романтичности актерской профессии для нее уже не существовали. Она видела, как мне приходится скакать на лошади с температурой 39°, мчаться на съемочную площадку прямо с трапа самолета, купаться во время съемок в ледяной воде, множество дублей подряд карабкаться в гору с огромным рюкзаком за плечами (так было, например, во время съемок фильма «Пока стоят горы»).
