Из Лондона в Москву - [11]
Прибыв в "Grand Hotel" и зайдя в лифт, я уловила звуки струнного оркестра. Мне подумалось, что эта музыка, такая привычная для роскошных европейских "Grand Hotel" и "Ritz- Carlton" отелей, как-то не вяжется с нашей поездкой. Литвинов проводил меня в комнату одной из его секретарш. Мной овладело странное чувство потерянности и одиночества, особенно когда одна из них стала расспрашивать меня о работе и дальнейших планах. Работала ли я в Советском Представительстве в Лондоне? С досадой мне пришлось объяснять, что я всего лишь скульптор и работала над бюстами Каменева и Красина (которых они, кстати, называли «товарищи»), и что я надеялась с помощью Каменева добраться до России и выполнить там несколько работ. Я чувствовала по их взглядам, что не произвела впечатления настоящего скульптора. Они переменили тему разговора и объявили, что ещё ни одному англичанину не выдана виза, и поэтому здесь в ожидании разрешения на въезд в Россию уже собралось несколько человек. Многообещающее начало! К этому времени я уже выпила три чашки ароматного чая из самовара. Время было позднее, пора спать. Я стала прощаться и извинилась за причинённые неудобства своим вторжением.
Сейчас час ночи. Так хочется спать! У меня нет своей постели, поэтому мне пришлось закутаться в покрывало. Не привыкла спать на чужих простынях! С улицы доносится непрекращающийся шум, а в соседней комнате всё ещё беседуют Каменев и Литвинов.
14 сентября 1920 года. Вторник.
Христиания (Осло). Я хорошо выспалась и позавтракала прямо на кровати. Мне очень хотелось принять ванну, но горничная с кислым выражением лица заявила, что желающих слишком много, и ничем не может мне помочь. Подозреваю, что это просто отговорка: видимо, здесь не очень жалуют большевиков.
Пока я завтракала, заглянул Каменев. Он принёс целую кипу газет со своими фотографиями на первых полосах. В одной из заметок говорилось, что он прибыл «в сопровождении высокой и элегантной дамы, которая в одной руке держала фотоаппарат "Кодак", а в другой – коробку конфет; она не похожа на русскую и говорила по-французски».
Во время ланча я познакомилась с госпожой Литвиновой и была очень удивлена, узнав, что она англичанка и хорошо знает семью Meynells и дружит с Гербертом Уэллсом.
У неё необычная короткая стрижка. Она произвела впечатление женщины, далёкой от политики и революционной борьбы. Скоро у Литвиновых прибавление семейства: они ждут третьего ребёнка.
После ланча мы поехали в окрестности Христиании, и зашли на телеграф, расположенный на вершине холма, поросшего лесом. Оттуда открывался чудесный вид. С нами был четырёхлетний Миша, старший сын Литвиновых. Кудрявый, большеглазый, очень хорошенький ребёнок. Он напомнил мне «Смеющегося мальчика» Донателло. Миша говорит: «Зачем мой папа большевик?» и просит свою маму позвать служанку и ничего не делать самой. Литвинов его просто обожает и балует без меры. На обратной дороге мы с Литвиновым наперегонки сбегали с горы. К моему великому стыду, ему удалось меня обогнать. Я хорошо бегаю, а он тучный мужчина, но с дыханием у него было всё в порядке!
Мы возвращались в город на открытой машине, и они всю дорогу распевали русские народные песни. Всё-таки большевики очень весёлые создания!
В отель мы прибыли вовремя, собрали багаж и успели на поезд, идущий в Стокгольм. Прощание было очень тёплым и трогательным. Литвинов сказал, что, если в Стокгольме возникнут проблемы с визой, мне следует вернуться в Христинию, и он пошлёт кого-нибудь со мной, чтобы провезти меня через Мурманск. Но госпожа Литвинова выразила уверенность, что всё будет в порядке. «Такие люди всегда добиваются своего», - заметила она, но пояснять своей мысли не стала. А я задумалась, к какому сорту людей она меня причислила.
Две секретарши попросили передать привет своим друзьям в Москве. Казалось, они очень завидовали нашему отъезду. Одна из них, с прекрасными каштановыми волосами, с жаром рассказывала мне, какие возможности открыла Революция для женщин. Сама она – убеждённая коммунистка и, не покладая рук, работает по десять часов в день за мизерную зарплату. Её последними словами были: «Поезжайте и убедитесь сами, а когда вернётесь в Англию, рассказывайте о нас только хорошее!».
15 сентября 1920 года. Среда.
Стокгольм. Мы прибыли в восемь тридцать утра. На вокзале нас встречал Фредерик Шторм, руководитель левого крыла Социалистической партии Швеции. Я нашла этот приём забавным. Ведь в предыдущие годы меня лично встречал наследный принц, и мы в королевском кортеже отправлялись во дворец. Теперь, проезжая мимо старинного дворца, я с грустью смотрела на окна принцессы Маргариты. Когда-то я гостила в этом дворце. Казалось, это было так давно и в другом мире.
Нас довезли до "Grand Hotel", но в нём не было свободных номеров. Тогда мы развернулись и направились в роскошную квартиру, принадлежащую Красину, где в его отсутствие проживал товарищ Юон (Juon).
Мы нашли там гостеприимный приём и обильный завтрак. Юон – высокий и широкоплечий мужчина, половину его лица скрывает чёрная борода. У него хорошие манеры. Необычайно большие зрачки придают его глазам выражение острой наблюдательности и любознательности. Его брат – известный в России художник. С Каменевым они говорили в основном по-русски. Я начинаю понимать интонации, но не рассчитываю на скорое усвоение русского языка. Думаю, что в ближайшие недели мне придётся больше полагаться на своё зрение.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.