Из Лондона в Австралию - [89]

Королева тихо плакала. Она не могла выразить свою благодарность белым мальчикам за их обещание похоронить тело её супруга… вороны уже каркают и носятся над своей добычей… теперь они не будут клевать дорогое для неё лицо супруга.

– Давайте, теперь же спрячем труп в надежное место, – решил Аскот. – Как знать, что может случиться за ночь?

Он опасался, чтобы начальник флибустьеров не воспрепятствовал жх плану. Плачущая женщина крепче прижала к груди голову Ка-Мегя? – Уже?.. Я уже должна с ним расстаться?

Флибустьер сдернул с шеи довольно сомнительный шелковый платок и грациозным движением руки набросил его на мертвое лицо короля. Слова, сказанные им при этом, очевидно, были довольно ласковы, так как молодая вдова, еще сильнее залилась слезами. Она склонилась к трупу, поцеловала его длинные волосы, еще раз прижала холодный лоб Ка-Меги к своей груди, потом отодвинулась от тела, предоставив его в распоряжение белых людей.

Идио также попрощался с королем. Несколько слов, произнесенных им при этом, вырвались из самой глубины его стесненной груди.

Мистер Доббсон многозначительно взглянул на мальчиков и все трое подняли тело короля и осторожно, не без труда, отнесли его через камни и утесы в лес, где наломав побольше сучьев прикрыли ими останки короля от нападения хищных птиц. Сверху на ветки были положены большие камни, а затем все трое присоединились к своим товарищам, сидевшим у костра, причем мистер Доббсон, сняв свою шапочку, попросил почтительно позволения присесть с ними.

– Иной раз приятно поболтать с земляками, – говорил он, – особенно, гм! – с джентльменами.

Разрешение ему было тотчас же дано, тем более, что лейтенант рассчитывал при его посредстве разузнать какие-нибудь подробности об убитом властителе островитян. – Скажите, Ка-Мега и Ту-Opa были родственники между собой.

– Они были сводные братья, откуда и проистекала взаимная их вражда, сильно обострившаяся за последние десять лет.

– Я так и думал, – сказал Мульграв, – вероятно, мать Ту-Оры была низкого происхождения.

– Это и было причиною, по которой его лишили престола! Кроме того, она убежала от своего мужа и это тоже подлило масла в огонь. Старый король женился на девушке княжеского рода, от которой у него и родился Ка-Мега, а сына от первой жены он совершенно не признавал. Когда Ту-Opa вырос, то узнал от туземцев, что его мать была первой женой короля и что он, как старший в роде, имеет все права на престол; все при этом его жалели и мало-помалу он начал стремиться к тому, чтобы сблизиться с братом и сделаться, по крайней мере, первым министром или каким-нибудь другим высшим сановником. Но Ка-Мега знать его не хотел и не давал ему никакой должности. Ту-Оре приходилось оставаться простым воином низшего класса, которые не имеют даже права земельной собственности.

– Это недостойно со стороны короля! – воскликнул Аскот. – Ка-Мега должен был, по крайней мере, уважать в своем брате кровь своего отца!

– И я так думаю, – заметил Антон.

– Ка-Мега, – продолжал флибустьер, – быть может и охотно поделился бы всем, что имел, с своим братоме, но тут было замешано еще одно лицо.

– Идио? Не так-ли?

– Да, брат его матери! Он не мог примириться с мыслью, что сын женщины низкого происхождения будет поставлен на одну ступень с его единственной сестрой, и он повлиял на молодого короля таким образом, что тот не слушал никаких просьб Ту-Оры, и горечь, наполнявшая сердце непризнанного брата мало-помалу обратилась в ненависть. и непримиримую вражду. низший класс населения очень любил Ту-Ору, он с своей стороны сумел привлечь к себе большое число слепо преданных ему приверженцев, выставляя, короля перед ними несправедливым тираном. Таким образом дело и дошло до открытого восстания, причем все благородные приняли сторону Ка-Мега, а низшие классы – сторону Ту-Оры. Произошла битва, в которой братья вступили между собой в единоборство, и в заключение…

– Мы видели все это своими глазами, – заметил лейтенант.

Мистер Доббсон приложил руку к шапке. – Прошу прощения, сэр, в таком случае вам должно быть известно, что Идио, своим внезапным появлением решил победу в пользу Ка-Меги. Он силен, как Голиаф; его кулак страшнее боевой палицы в других руках.

– Да, мы это имели случай видеть! Бедняга! И вот, он, так гордившийся своим званием, должен превратиться в невольника!

Флибустьер отвернулся, лицо его выразило некоторое смущение. – Иные невольники попадают к хорошим господам, – сказал он с запинкой.

Наступило продолжительное молчание. – Откуда вы прибыли сюда? – спросил его лейтенант. – Вероятно, из Перу?

– Да, сэр!

– И ваше ремесло составляет охота за невольниками.

Доббсон пожал плечами. – Надо жить чем-нибудь, сэр!

– Вы из году в год посещаете эти острова, чтобы обращать в неволю их жителей? Куда же вы отвозите их?

– Мы распродаем их в разных портах южной Америки. Могу вас уверить, сэр, что этим торгом занимаются не только наши соотечественники, но также немцы, голландцы.

– Я это знаю… но едва-ли это может служить вам извинением… Оставим это, однако. Наступает время, когда английские военные суда будут крейсировать по всему Тихому океану и положат конец этому отвратительному торгу. Теперь надо немного заснуть, чтобы завтра пораньше двинуться в путь.