Из дневника улитки - [28]
Свои размышления о двуполой сущности Меланхолии и Утопии Скептик развивал на примере двух виноградных улиток, которые передают друг другу свое семя и после этого обмена самостоятельно оплодотворяются. На таблицах и графиках уже вырисовывалось (схематично) освобождение от разнополости.
Когда после погрузки на судно пятисот пассажиров в Данциг вернулись сопровождавшие, Хайнц Каминер сообщил правлению общины: для приема людей на грузовом судне «Астир» подготовили дощатые перегородки. В носовой части разместили мужчин, в кормовой — женщин.
Фриц Герсон, наблюдавший за размножением виноградных улиток, возражал Скептику и назвал перенесение свойств двуполых существ из области природы в сферу мифологии ненаучным и необоснованным.
Когда уезжающие собрались группами возле автобусов, штудиенасессор Отт попросил своих учеников: «Напишите с дороги или по прибытии». И Симон Курцман, чьи ровные показатели в учебе могли служить свидетельством надежности, обещал написать.
В доказательство Скептик привел свою сенную лихорадку, которая ведь тоже не имеет научного обоснования. Он сказал: «В древности, кстати, Сатурн считался родоначальником и Меланхолии и Утопии: горько-печальный и справедливый».
Прощаясь со своим другом, Герман Отт старался держаться как можно ироничнее. Но на вопрос, оставил ли Лабан свои военные награды (Железный крест обеих степеней) в Мюггенхале, тот ответил с обезоруживающим достоинством: «С какой стати Лабану отрекаться от своих заслуг?» — Прежде чем он вошел в автобус, Скептик сунул ему в карман пиджака пакетик: «Привет от моих улиток».
Как распространяются Меланхолия и ее антипод: когда в садах и виноградниках на горе Кармель (за Хайфой) стали находить все больше и больше среднеевропейских виноградных улиток, появление этих дополнительных (и нелегальных) эмигрантов было объяснено подарком штудиенасессора своему другу. (Лабан потом открыл в Хайфе овощную лавку. Мелом на черных дощечках он так рекламировал свой товар: «Ранний картофель из Мюггенхаля! Лук, морковь, кочанный салат — словно только что из Прибрежья!»)
Еще до отъезда пятисот розенбаумская школа была закрыта. В циркулярном письме говорилось, что количество учеников уменьшилось с двухсот до тридцати шести и намечается дальнейший отъезд школьников. (Рут Розенбаум выехала несколько позже во Францию и только после войны — в Израиль.) В конце февраля успели сдать экзамены на аттестат зрелости (подтвержденный сенатом) всего восемь учеников и учениц. (Расспрашивая в Иерусалиме Еву Герсон о подробностях, я услышал: «Нацисты, входившие в экзаменационную комиссию, среди них Шрамм и другие шишки, были поражены нашими успехами».)
Оставшиеся ученики собирались на квартире Германа Отта, Бастион Канинхен, 6. Пили чай, немножко спорили и шутили по поводу беспорядка в квартире Скептика и в улиточных террариях, вызванного обыском. Скептик разыгрывал в лицах, как полицейские гнутыми пинцетами выискивали в улиточьих домиках «планы сионистских заговоров». Придумывали кричащие заголовки: «Где мировое еврейство прячет свои протоколы?» или «Еврейское государство в улиточьем домике!» — Жаргон оставшихся учеников Скептика вообще изобиловал символами: так, грузовое судно «Астир», о котором уже несколько недель не было известий, разыскивалось в школьном атласе на карте Средиземного моря под названием «Ковчег улиток».
В конце марта (согласно ранее заключенному соглашению) Большую синагогу у ипподрома следовало освободить, и Скептик с оставшимися учениками помогали паковать предметы культа, которые вскоре были отправлены в Нью-Йорк, где составили коллекцию Гильдцинского в Еврейском музее. (В 1966 году, во время пожара в библиотеке, сгорели свитки Торы.)
Что вы еще хотели бы узнать, дети? — Фриц Герсон перестал наблюдать за процессом спаривания виноградных улиток. Его семья ждала документов на въезд в Палестину. Их должна была прислать из Тель-Авива Ева Герсон, которая выехала сразу после получения аттестата зрелости.
Как эти сестры живут врозь. Как Меланхолия и Утопия пишут друг другу письма. Как они оскорбляют друг друга, называя Первопричиной. Как они любят друг друга и не находят слов. Как я читаю в Иерусалиме старые письма и мне ничего не говорят фотографии.
После того как его ученик забросил виноградных улиток, Скептик прервал свои размышления и занялся полезным делом: он помогал при отправке детей в Англию. В мае Вольный город покинули 74, в июле 6, потом 16 детей. Когда 23 августа 1939 года (за неделю до начала войны) в Англию уехали еще 26 детей, газета синагогальной общины писала: «…оставайтесь и там, в обширном мире, верными сынами еврейского народа, чьим страданиям вы обязаны тем, что смогли вырваться в этот мир…»
— А там им тоже надо было ходить в школу?
— И они все скоро выучили английский?
— А их родители?
— Что с ними сталось?
Лишь немногие из сотни с лишним детей увиделись со своими родителями. Несколько дней тому назад в поездке по избирательным округам Падерборн, Мешеде, Швельм и Эннепеталь меня сопровождал один английский журналист, который готовил корреспонденцию для «Обсервера». Сидя в нашем микроавтобусе после осмотра завода «Штокей и Шмиц», он вскользь дал понять, что он (как и я) вырос в Данциге и (как и я) встретил войну почти двенадцатилетним мальчиком. Английскому журналисту было столько лет, сколько сейчас вам, Франц и Рауль, когда он в одной из четырех групп детей покидал Данциг, Штудиенасессора Отта (по кличке Скептик) он не помнил. Но город — остроконечные крыши, церкви, улицы, террасы вдоль фасадов, колокольный перезвон, чайки на льдинах и на стоячей воде — остался в памяти светотенью, давно заброшенной игрушкой. — Вы еще слушаете?
Роман «Собачьи годы» – одно из центральных произведений в творчестве крупнейшего немецкого писателя нашего времени, лауреата Нобелевской премии 1999 года Гюнтера Грасса (р.1927).В романе история пса Принца тесно переплетается с судьбой германского народа в годы фашизма. Пес «творит историю»: от имени «немецкого населения немецкого города Данцига» его дарят Гитлеру.«Собачий» мотив звучит в сопровождении трагически гротескных аккордов бессмысленной гибели немцев в последние дни войны. Выясняется, что фюрер завещал своим верноподданным собаку.
«Жестяной барабан» — первый роман знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии (1999) Гюнтера Грасса. Именно это произведение, в гротесковом виде отразившее историю Германии XX века, принесло своему автору мировую известность.
Гюнтер Грасс, лауреат Нобелевской премии по литературе, завоевал мировую славу полвека назад романом «Жестяной барабан», блистательно экранизированным в 1979 году Ф. Шлендорфом (фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале и «Оскара» как лучший иностранный фильм). Бестселлеры Грасса «Кошка и мышь», «Собачьи годы», «Траектория краба», «Из дневника улитки» переведены на десятки языков. «Луковица памяти» — книга автобиографическая. Рассказывая о своей юности, Грасс не умолчал и о нескольких месяцах службы в войсках СС, что вызвало грандиозный скандал вокруг его имени.
В Германии разразился очередной скандал, связанный с публикациями Гюнтера Грасса. На этот раз нобелевский лауреат Гюнтер Грасс опубликовал белый стих «Что необходимо сказать».Израиль объявил «персона нон грата» немецкого писателя Гюнтера Грасса, опубликовавшего антиизраильское стихотворение. Об этом сообщил глава МВД еврейского государства Эли Ишай. «Сочинение Грасса является попыткой разжечь пламя ненависти к Израилю и израильтянам, а также продолжением идей, которые он признавал в прошлом, когда носил форму войск СС, — подчеркнул он. — Если он хочет продолжать публикации своих искаженных и ложных работ, предлагаю ему делать это в Иране, где он найдет понимающую аудиторию».Глава МИД Израиля Авигдор Либерман также раскритиковал произведение Гюнтера Грасса, призвав европейских лидеров осудить высказывания писателя, способные усилить антисемитские настроения.
В 2009 году Германия празднует юбилей объединения. Двадцать лет назад произошло невероятное для многих людей событие: пала Берлинская стена, вещественная граница между Западным и Восточным миром. Событие, которое изменило миллионы судеб и предопределило историю развития не только Германии, но и всей, объединившейся впоследствии Европы.В юбилейной антологии представлены произведения двадцати трех писателей, у каждого из которых свой взгляд на ставший общенациональным праздник объединения и на проблему объединения, ощутимую до сих пор.
В четвертый том Собрания сочинений Г. Грасса вошли повести «Встреча в Тельгте» и «Крик жерлянки», эссе «Головорожденные», рассказы, стихотворения, а также «Речь об утратах (Об упадке политической культуры в объединенной Германии)».
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.